Отряд 731

[Samuray-08]

фрагменты из разных источников- книги, газеты. журналы


Константин Куликов, специально для "Копейки". Иркутск - Харбин -
Копейка, 07 и 14 февраля 2007 года

Кухня дьявола № 731: опыты над живыми людьми

Наш корреспондент побывал на территории некогда секретного объекта, где в годы войны японцы ставили опыты над пленными, среди которых были русские

Об этом чудовищном факте из истории Второй мировой войны, наверное, каждый что-то где-то слышал. Эта страница истории объемна, объемна эмоционально. Жестокость одних, безропотность других - но ведь и мужество людей, обреченных на мученическую смерть. Жирную точку в существовании японского "отряда 731", где массово велись опыты на живых людях, в августе 1945 года поставила Красная армия. Вскоре эта точка превратилась в многоточие: американское правительство укрыло от законного возмездия главных палачей в белых халатах, обеспечив им безбедную и долгую жизнь. В тех стенах, где были замучены тысячи людей, побывал корреспондент нашей газеты.

Часть 1

Подготовка к беседе, которая так и не состоялась

Харбин сегодня - современный город с многомиллионным населением. Небоскребы, проспекты с нескончаемым потоком автомобилей, толкотня. После того как мы, группа иркутян, осмотрели все обязательные для посещения туристов достопримечательности столицы провинции Хэйлунцзян, сопровождавшие нас китайцы направили экскурсионный автобус на территорию печально известного "маньчжурского отряда 731".

Вечером после той экскурсии мы с Анатолием Каталеевым задумали, вернувшись в Иркутск, устроить на страницах нашей газеты беседу о том, существует ли в военное время какая-то особая мораль. О том, можно ли оправдать опыты над человеком, прикрываясь перспективой вероятных научных открытий.

Анатолий Каталеев имел право рассуждать на эти темы. Он - военврач, подполковник в отставке, работал начальником медицинской службы Восточно-Сибирского института МВД. После командировки в Нагорный Карабах за спасение жизни одного из курсантов Иркутского пожарного училища был удостоен государственной награды. В личных беседах в экспедиции по Монголии и Северному Китаю мы называли его просто доктор.

Готовясь к интервью с доктором, чтобы войти в тему, я решил прочитать документальную книгу известного японского писателя Сэйити Моримуры <Кухня дьявола>, в которой автор собрал уникальные материалы. По рассказам найденных им очевидцев, а также на основе секретных документов, полученных различными путями, он подробно и с хронологической точностью восстановил жуткие события конца 30-х годов и первой половины 40-х годов прошлого столетия, когда еще в 20 километрах от Харбина существовал секретный город, где, как шептались крестьяне из окрестных деревень, пропадают люди.

Книга про изуверов с учеными степенями

Честно говоря, у меня было несколько попыток осилить эту книгу. Но каждый раз я останавливался, когда ощущал, что мое состояние становится близким к шоку. К очередной попытке чтения я возвращался недели через две-три.

В первый раз смог дочитать только до той главы, где изуверы (кстати, некоторые с учеными медицинскими степенями) на операционном столе разделывали, по сути разбирая на отдельные органы (в прямом смысле слова!), живого мальчика.

Во вторую попытку я дошел до того места, где русский заключенный сумел напасть на охранника, открыть камеры с другими пленниками и захватить один из корпусов. Японцы не ожидали, что "подопытный материал" сможет сотворить такое.

Увы, но пути на свободу не существовало. Более часа широкоплечий шатен, имя которого неизвестно, отважно стоял под стволами десятков винтовок и говорил. Вооруженные до зубов японцы были смущены, они боялись подойти к нему. С русского языка им перевели: "Лучше сразу убейте. Это лучше, чем быть морскими свинками для ваших опытов". Того человека застрелили в упор, а всех обитателей взбунтовавшегося блока отравили ядовитым газом.

Когда я в очередной раз взял в руки книгу Моримуры, пришло страшное известие. Анатолия Каталеева, нашего доктора, с которым мы и задумывали этот материал, не стало. Его жестоко убили в лесу на трассе Иркутск - Ангарск.

Так что с помощью Сэйити Моримуры и в память о докторе...

База по водоснабжению - секретное подразделение

Наверное, мне повезло, что, попав на территорию "отряда 731", я особо о нем ничего не знал. Имелась, конечно, кое-какая информация о том, что это секретное подразделение Квантунской армии, официально замаскированное под Главную базу Управления по водоснабжению и профилактике частей Квантунской армии. О том, что здесь активно и успешно создавалось бактериологическое оружие для ведения невидимой войны против Советского Союза, причем прицел был именно на Сибирь. О том, что эти дьявольские методы испытывали на живых людях - военнопленных китайской Красной армии, борцах с японской оккупацией, наших красноармейцах и просто похищенных в окрестностях местных крестьянах. О жестоком времени Второй мировой много сказано...

Уже вернувшись в Иркутск и познакомившись с историческими свидетельствами, я понял то самое страшное, что не договаривала экскурсовод-китаянка, водя нас по мрачным до сегодняшнего времени коридорам спецкорпусов. Одни - рядовые сотрудники "отряда 731", - умерщвляя "подопытный материал", даже не задумывались, что это тоже люди. Другие, те, чье ближайшее будущее было единственным - смертью в мучениях, сумели сохранить мужество и веру в свои идеалы.

На складе бревен

Два кирпичных корпуса, соединенных переходом в виде буквы Н. За ними торчащие из земли массивные фундаменты - все, что осталось от двух секретных и особо охраняемых корпусов № 7 и № 8. Доступ сюда разрешался только ограниченному кругу сотрудников лабораторий. Здесь был "склад бревен". На небольшом удалении из-за деревьев видны бетонные трубы и часть стены - руины одного из корпусов по производству смертоносных бактерий. Пожалуй, это все, что сегодня осталось от зловещего и крупнейшего в мире научно-исследовательского центра по созданию бактериологического оружия.

А вокруг - небольшой, но утопающий в зелени парк и веселенькие розоватые многоэтажки. Харбин разросся, жилыми домами застроили и земли бывшего "отряда 731". А зачем месту пропадать?

Летом 1938 года эта территория, имевшая форму квадрата со стороной около шести километров, была объявлена особой военной зоной Квантунской армии. Всего за год посреди степи было построено громадное военное сооружение, окруженное рвом и забором с колючей проволокой, по которой был пропущен ток высокого напряжения. Внутри - многочисленные лаборатории, жилые дома примерно на три тысячи сотрудников, учебный центр, конный тренировочный манеж, большой лекционный зал, стадион и даже синтоистский храм. А кроме этого аэродром, электростанция, железнодорожная ветка. И тюрьма на сто человек.

Все, что творилось за забором, было скрыто за непроницаемой завесой высшей военной секретности. В "отряде 731" имелась даже своя истребительная авиация. Ей предписывалось сбивать любой летательный аппарат, даже принадлежащий своей армии, который без разрешения пролетел бы над территорией отряда.

Рецепты для смертельного врага

Как пишет Моримура, со времен Русско-японской войны японская армия считала Россию своим заклятым врагом. Одолеть СССР - в этом она традиционно видела свое предназначение. Именно поэтому "защитница северных рубежей" - Квантунская армия - все свои планы строила, рассматривая СССР как потенциального противника.

Но как небольшому островному государству одолеть столь мощного соседа? Стратегия боевых действий, охватывавших Маньчжурию, Корею и Южный Сахалин, была разработана в так называемом плане "Кантокуэн" ("Особые маневры Квантунской армии") 1941 года. Особая ставка делалась на новое оружие - бактерии, невидимую смерть, способную накрыть огромные территории и одновременно поразить тысячи людей.

Главным идеологом и создателем бактериологического оружия стал начальник "отряда 731" генерал Сиро Исии, связавший в дьявольский узел науку и войну и придумавший использовать для экспериментов живых людей.

"Ноу фото!"

Уже потом, разглядывая схему Главной базы Управления по водоснабжению и профилактике частей Квантунской армии, я определил, внутри какого корпуса мы гуляли.

Корпус № 1. Два этажа, через каждый идет длинный коридор, по обе стороны которого комнаты разной величины. На беглый взгляд, присутствуют все признаки обычного музея - большое количество фотостендов, стеклянные шкафы с какими-то колбами, противогаз. В углу - керамическая авиабомба в разрезе, изобретенная генералом Исии для доставки смертоносных бактерий в места скопления врага. Кругом непонятные иероглифы и что-то бубнящая себе под нос экскурсовод.

И только большие витрины, внутри которых в объеме и масштабе воссозданы жуткие картины опытов над людьми, и молниеносная реакция сотрудников на мою фотовспышку ("Ноу фото!") говорили о том, что это за музей.

Просторное помещение, где мне не позволили фотографировать, судя по схеме, было так называемой выставочной комнатой. Тысячи ее экспонатов в 1945 году в дни эвакуации отряда были уничтожены первыми. Большие банки с препаратами просто сбрасывали в реку. Интересно, к какому берегу они потом пристали?

Однако Моримуре по рассказам сотрудников хозяйственного управления удалось восстановить экспозицию той дикой "выставки".

запись создана: 22.03.2010 в 22:35

@темы: Танака, история, Япония, Иосимура, Исикава, Кавасима, отряд 100, отряд 731, Сиро Исии, Тосихидэ

Comments

[Samuray-08]

Конец «Кухни дьявола».

По сведениям Моримуры, вновь занявший в марте 1945 г. пост начальника отряда Сиро Исии изменил шифр отряда с № 731 на № 25202, а в мае на совещании руководства отряда он отдал распоряжение «об увеличении производства», в котором говорилось: «Война между Японией и СССР неизбежна. Теперь отряд должен мобилизовать все силы и в короткий срок увеличить производство бактерий, блох и крыс». Иными словами, стадия экспериментов на людях закончилась, теперь начинается реальная бактериологическая война и нужно наращивать производство БО в ожидании «дня X».

Бывший служащий отряда рассказал Моримуре следующее:

«Приказ значительно увеличить в течение ближайших двух месяцев производство, прежде всего бактерий чумы и тифа для заражения колодцев и водоемов, холеры и сибирской язвы для заражения рек и пастбищ был отдан 10 мая. В результате увеличения числа сотрудников группы Карасавы, работавшей на “фабрике по производству бактерий”, и перехода на 24-часовой производственный цикл одних только бактерий чумы было произведено не менее 20 килограммов, а если учесть и ранее произведенные, и сухие бактерии, то, я думаю, общая масса составляла 100 килограммов».

Хиразакура Дзенсаку 6 декабря 1949 г. на предварительном следствии показал следующее:

«Одновременно с указанной работой я по приказанию генерал-майора Вакамацу летом 1945 года закупил у населения Северо-Хинганской провинции 500 овец, 100 голов рогатого скота и 90 лошадей на отпущенные для этой цели 80 тыс. иен. От генерал-майора Вакамацу мне было известно, что в случае войны с Советским Союзом этот скот будет заражен сибирской язвой, сапом, чумой рогатого скота и овечьей оспой и с диверсионной целью оставлен в тылу советских войск, чтобы вызвать вспышку остроинфекционных заболеваний. Мне было известно, что для этой цели в места нахождения закупленного мною скота будет на самолетах доставлено необходимое количество вышеперечисленных бактерий, и скот будет заражен созданными диверсионными группами».

Число крыс было приказано довести до 3 млн. Для отлова крыс и мышей были организованы «ударные группы особого назначения», которые, погрузив на машины большое количество мышеловок, курсировали по улицам Харбина и Синьцзина, мобилизуя на отлов население.

В самом отряде, во всех его помещениях, даже в жилых, были установлены ограждения высотой около метра, внутри которых круглосуточно велось размножение грызунов.

Была поставлена задача произвести 300 килограммов чумных блох, то есть около миллиарда особей. В группе Танаки имелось 4,5 тыс. контейнеров для размножения блох, которые могли обеспечить получение 100 миллионов особей в течение всего лишь нескольких дней. В результате напряженной работы к лету 1945 г. в отряде № 731 имелся значительный запас бактерий, включавший, помимо 100 килограммов бактерий чумы, большое количество бактерий тифа, холеры, дизентерии, сибирской язвы.

Однако бактериологическая война не состоялась. Все что смогло сделать тогда руководство отряда, так это имитировать усиленную подготовку к такой войне. В русском квартале Харбина, практически на глазах советской разведки, отряды японцев демонстративно ловили мышей и крыс, подтверждая тем самым и без того уже давно ходившие здесь слухи, что на станции Пинфань у них есть завод по производству бактериологического оружия. По замыслу японского командования для Советского Союза эти сведения должны были быть предостережением, что Квантунская армия усиленно готовится к бактериологической войне. Это, как они полагали, должно вызвать настороженность у командования советских войск, концентрирующихся на границе с Маньчжурией, и тем самым отсрочить начало военных действий. Но они ошиблись.

После воздушных налетов на железнодорожные узлы, военные объекты и аэродромы в ночь с 9 на 10 августа советские войска неожиданно для японцев перешли в наступление силами трех фронтов. В некоторых местах за первый день наступления они продвинулись на 50 километров. Ямада потерял контроль над обстановкой на фронтах, и ни о каком массированном применении бактериологического оружия он даже не помышлял. Отряду № 731 было предложено действовать «по собственному усмотрению», а проще говоря «замести следы» и бежать.

Работы по эвакуации отряда начались в ночь с 10 на 11 августа. В памяти бывших сотрудников отряда они запечатлелись по-разному. Их воспоминания, рассказанные Моримуре, сходны только в одном: «Это были ужасные дни, похожие на кошмарный сон».

Моримура установил, что на совещании, собранном 10 или 11 августа по вопросам, связанным с эвакуацией отряда, резко столкнулись мнения Исии и генерал-майора Кикути — начальника 1-го отдела.

План эвакуации, на котором настаивал Исии, включал следующие пункты:

1) главная задача — сохранение тайны отряда № 731;

2) для этой цели в филиалы отряда в Хайларе, Линь-коу, Суньу, Муданьцзяне, находящиеся на пути наступления советских войск, уже посланы связные во главе с подполковником Ниси (начальником учебного отряда) с приказом уничтожить все материалы и другие вещественные доказательства, а всему личному составу покончить жизнь самоубийством;

3) следует также приказать покончить жизнь самоубийством и всем членам семей служащих отряда, проживающим в «деревне Того»;

4) находящихся в настоящее время в заключении подопытных всех до одного уничтожить, здания блока «ро» сровнять с землей, остальные сооружения отряда взорвать, прибегнув к помощи саперов;

5) после этого личному составу, включая подростков-стажеров, организованно отступить на юг, в Тунхуа.

Причиной резкого спора между Исии и Кикути были второй и третий пункты плана. Генерал-майор Кикути настаивал на том, что, «поскольку в филиалах отряда № 731 много видных исследователей, нужно принять меры к их спасению, а не заставлять людей покончить жизнь самоубийством». Он в резкой форме потребовал «принять меры для эвакуации членов семей сотрудников отряда в Японию, которая должна проводиться под личным руководством начальника отряда».

[Samuray-08]

В итоге Исии уступил Кикути, однако, судьба пленников была решена ими без всяких колебаний. К 10 августа заключенных в отряде было около 40 человек. Моримуре удалось выяснить обстоятельства их гибели. Ликвидацию «бревен» поручили сотрудникам отряда № 516. Орудием убийства подопытных стал цианистый водород, т.е. синильная кислота. Сотрудники отряда № 516 переходили от одной камеры к другой и бросали через смотровые окошки «бьющиеся» гранаты с синильной кислотой. Практически одновременно с тем, как сосуды разбивались о пол, бурно испарявшийся цианистый водород наполнял камеры (рис. 34.8).


Рис. 34.8. Японская «бьющаяся»граната с синильной кислотой(фотография из книги «Medicalaspects of Chemical and BiologicalWarfare», 1997)

«Забрасывание колб в камеры продолжалось минут пятнадцать. Мы знали, что уничтожение подопытных людей — первый шаг на пути подготовки отряда № 731 к эвакуации. Всего мы, помнится, забросили 9 колб, потому что были ведь и пустые камеры, а кое-где одной колбой уничтожались 3–4 человека. Некоторые не умирали сразу, они кричали и стучали в стальные двери камер, издавали страшное рычание, раздирали себе грудь. Похоже, было, что перед нами обезумевшие гориллы в клетке», — рассказал Моримуре бывший служащий отряда, который своими глазами видел истребление подопытных. Сотрудники спецгруппы подходили и хладнокровно расстреливали в упор из маузеров агонизирующих людей.

О том, что происходило дальше, сообщил Моримуре другой бывший служащий отряда: «Убитых заключенных за ноги волокли в большую яму, вырытую около корпуса 7. Когда трупы заполнили ее, их облили бензином и мазутом и подожгли... Помнится, это было 11 числа после полудня. В печи, где обычно сжигали трупы, теперь сжигали препараты, агар-агар, огромное количество документов и приборов. В яме трупы горели плохо. Но поскольку была дорога каждая минута, обгоревшие тела кое-как забросали землей. Из земли то здесь то там виднелись руки и ноги, поэтому задачу сокрытия преступления никак нельзя было считать выполненной. В связи с этим руководство отряда отдало приказ “снова выкопать трупы и сжечь их полностью”. Служащие oтряда, выполняя эту работу, старались не смотреть на обезображенные трупы заключенных и с трудом сдерживали приступы тошноты». Судя по этим воспоминаниям, даже через много лет никто из служащих отряда не испытывал жалости или сострадания к своим жертвам, осталось только чувство тошноты.

Бактериологические диверсии осуществлялись везде, где было возможным в сложившейся обстановке. Вот что показал 29 декабря на процессе в Хабаровске вольнонаемный отряда № 100, свидетель Кувабара:

«Государственный обвинитель: Где вы служили?

Кувабара: В филиале № 2630 отряда № 100.

Вопрос: Расскажите суду, что вам известно о факте заражения лошадей сапом.

Ответ: Это было 20 августа 1945 года. Я направился тогда в конюшню нашего филиала и там увидел шесть работников нашего филиала. Это были сотрудники отряда Кубота, Икеда, Яда, Кимура, Исии и Хасегава. В этих конюшнях имелось 60 лошадей, которые содержались при отряде. Я не успел подойти к этой группе, как меня предупредили, что они производят заражение этих лошадей сапом путем введения бактерий сапа в овес. Тогда я ушел обратно в лабораторию филиала. Вернувшись в лабораторию, я увидел там пустые пробирки из-под культур сапа; затем я спросил у научного сотрудника Кимура, производили ли они заражение лошадей именно этими бактериями. Он подтвердил это и сказал, что лошадей заразили сапом.

Вопрос: Как потом поступили с лошадьми?

Ответ: Группа, производившая заражение, сломала изгороди и распустила лошадей в разные стороны. Все лошади разбежались по ближайшим селениям и по разным дорогам.

Вопрос: Не должны ли были зараженные сапом лошади служить источником возникновения эпидемии сапа?

Ответ: Да.

Вопрос: Этот факт имел место 20 августа 1945 года?

Ответ: Да.

Вопрос: То есть после приказа о капитуляции японской армии?

Ответ: Да.

Вопрос: Где были выращены бактерии сапа, которыми были заражены животные?

Ответ: Для этого использовались бактерии сапа, выращенные в бактериологическом отделении отряда № 2630».

После отправления эшелона с личным составом, вольнонаемными и членами их семей в направлении Харбина Исии проследил за его движением с самолета и на этом же самолете несколько раньше эшелона прибыл в Пусан.

Из Пусана Исии отплыл в Японию на специально зарезервированном для этого эсминце японских ВМС. В Японии он руководил операцией по уничтожению препаратов, находившихся в Лаборатории профилактики эпидемических заболеваний японской армии, в квартале Вакамацу в Токио, в Императорском университете в Киото и в медицинском институте города Канадзавы. Одновременно Исии организовал временную базу отряда № 731 на территории медицинского института в Канадзаве.

Попав в плен к американцам, Сиро Исии и Масадзи Китано не стали отрицать свою причастность к разработке бактериологического оружия. Наоборот, они поделились с новыми хозяевами всем тем опытом, который накопили в результате своих экспериментов на людях и тем самым сохранили свои жизни. Дело шло к схватке между сверхдержавами, и на фоне надвигающихся событий двумя повешенными японцами больше или двумя меньше, уже не имело значения. Победил циничный американский прагматизм.

[Samuray-08]

Рис. 34.10. Отряд китайских бонификаторов собирает зараженных насекомых, ошибочно сброшенных на снег американским самолетом (фотография из «Доклада международной научной комиссии по расследованию фактов бактериологической войны в Корее и Китае», Пекин, 1952)

Советской стороне было передано заключение, что «место пребывания руководства отряда № 731, в том числе и Исии, неизвестно и обвинять отряд в военных преступлениях, нет оснований». Американцы «надавили» и на своих китайских союзников. Когда осенью 1945 г. американский судья прибыл в город Чунцин (столица гоминьдановского Китая) для сбора материалов о преступлениях японцев на территории Китая, ему бактериологом Чэнь Вэнь Гуем был передан доклад о причинах чумы в Чандэ. Но гоминьдановское правительство не выдвинуло обвинений, поэтому Международный трибунал в Токио не рассматривал вопросов применения Японией бактериологического оружия.

Следы Исии и Китано обнаружились в годы Корейской войны. Фрагменты мелового контейнера для доставки инфицированных насекомых найдены 21 марта 1952 г. на кукурузном поле, на расстоянии 1 км от г. Куаньдянь (провинция Ляодун, Китай). Контейнеры данного типа представляют собой логическое развитие бомбы «системы Удзи». Они либо разрушаются в воздухе с помощью вмонтированного в них приспособления (на рисунке видны его фрагменты), либо разбиваются в момент падения на большое количество мелких и тонких кусочков, которые трудно обнаружить и которые быстро разрушаются под воздействием воды (рис. 34.9 и 34.10).


Рис. 34.9. Осколки и ось американского контейнера типа «яичная скорлупа» (фотография из «Доклада международной научной комиссии по расследованию фактов бактериологической войны в Корее и Китае», Пекин, 1952)

Среднее и низшее звенья личного состава, т.е. те люди, которых Исии хотел в конце войны убить, в течение долгого времени добросовестно выполняли три его последних приказа:

1) по возвращении на родину скрывать свою службу в отряде № 731;

2) не занимать никаких официальных постов;

3) сотрудникам отряда связей между собой не поддерживать всю свою жизнь.

После смерти Исии в 1958 г. его могила стала для них объектом поклонения На центральном кладбище Токио установлен памятник сотрудникам отряда № 731, погибших при работе с опасными микроорганизмами (рис. 34.11).

[Samuray-08]

Судебный процесс по делу японских военнослужащих, обвиняемых в подготовке и применении БО.

После разгрома Квантунской армии в плен попало почти 600 тыс. японских военнослужащих. Советскими органами госбезопасности была проведена огромная работа по «фильтрации» всей этой массы пленных и выявлению среди них лиц, имевших отношение к японским исследованиям в области БО. Как следует из материалов судебных заседаний, были выявлены даже жандармы, занимавшиеся «спецотправками» и расстрелами подопытных людей. Вот как об этих событиях вспоминает Георгий Георгиевич Пермяков: «В 1945 г. я приехал в Хабаровск, меня назначили старшим переводчиком УВД. При управлении был особый лагерь № 2045 с улучшенными условиями, там содержались особо важные военные преступники, высшие чины. Я с ними работал. В 1946 г. из Москвы пришла шифровка — просили Хабаровский краевой центр МВД собирать материал о бактериологическом оружии, то есть допрашивать военнопленных и брать письменные показания. И тут мы “раскопали” 731 отряд. И установили, что в нашем лагере для военнопленных находятся три генерала, которые руководили этой работой. Они стали давать показания. Но не сразу.

Всего мы беседовали с 1000 военнопленных. От показаний рядовых солдат мы шли к допросам старших чинов и, в конце концов, с помощью очных ставок “раскололи” этих трех генералов. Мы выезжали в Харбин, опрашивали китайцев. Мы собрали огромный материал, которым гордились. Мы узнали, что принцип отряда — “Корни Лотоса”. Посадив одно семечко лотоса, можно увидеть, как этот цветок заполонит все озеро. Отделений отряда № 731 было много. Весь этот материал мы готовили для Токийского процесса — восточного “Нюрнберга”. Но там он не был использован.

20 октября 1949 г. я получил приказ явиться в приемную генерал-лейтенанта Долгих. Когда я пришел, там уже было десять известных мне переводчиков. Нас вызвали в кабинет, и Долгих сказал нам, что в Хабаровске будет проведен суд над японскими преступниками-бактериологами. И началась работа.

Японцы содержались в 1-й хабаровской тюрьме, нам там выделили помещение. Приехали большие следователи из Москвы. Я был старшим переводчиком, японцы все рассказывали без давления, допросы шли с 9 утра до 12 ночи. Выматывались все — и следователи, и переводчики, и заключенные.

…Недели за две до начала процесса в хабаровской тюрьме, где мы вели допросы, появилась группа хорошо одетых людей, державшихся особняком. Меня попросили быть переводчиком между этими людьми и японцами, ожидавшими суда. Я понял, что эта группа специалистов академика Н.Н. Жукова-Вережникова, и они великолепно разбираются в проблемах бактериологического оружия. Но я был переводчиком только на начальном этапе их знакомства с японскими генералами. Официально эта группа считалась экспертами на процессе».

Судебно-медицинская экспертиза на процессе осуществлялась группой экспертов во главе с действительным членом АМН СССР Н.Н. Жуковым-Вережниковым. Однако само определение вопросов экспертам было сделано трибуналом только 28 декабря 1949 г.

С 25 по 30 декабря в Хабаровске, в окружном Доме офицеров, прошел судебный процесс по делу 12 военнослужащих, обвиняемых в подготовке и применении БО. Дело рассматривалось в открытых судебных заседаниях Военным трибуналом Приморского военного округа в составе председательствующего генерал-майора юстиции Д.Д. Черткова и членов: полковника юстиции М.Л. Ильницкого и подполковника юстиции И.Г. Воробьева. Государственное обвинение поддерживал государственный советник юстиции 3 класса Л.Н. Смирнов. У подсудимых были адвокаты.

[Samuray-08]

Николай Николаевич Жуков-Вережников (1908—1981)

Академик АМН СССР (1948), вице-президент АМН СССР (1949—1953), заместитель министра здравоохранения СССР, Главный консультант по особо опасным инфекциям Министерства здравоохранения СССР. На момент описываемых событий был крупным специалистом по эпидемиологии, генетике и иммунологии чумы. В 1940 г. вышла его монография «Иммунология чумы», в 1942 г. при разработке новой живой противочумной вакцины он испытал ее эффективность на себе с последующим заражением культурой вирулентного штамма живого чумного микроба. В годы Великой Отечественной войны возглавлял эпидемиологическую службу юго-востока СССР в системе государственного комитета обороны. В 1947 г. исследовал эффективность предложенной им схемы лечения чумы непосредственно в очаге этой болезни в Маньчжурии. Возможно, что он решал там и другие задачи, имеющие отношение к изучению деятельности отряда № 731.

Жуковым-Вережниковым проведена большая работа в комиссиях по раскрытию военных преступлений. В 1949 г. в качестве главного судебно-медицинского эксперта выступал на хабаровском процессе японских военных преступников. Представлял СССР в Международной комиссии по расследованию фактов применения американской армии бактериологического оружия в Корее и Китае в 1952 г. Им открыто явление, называемое сегодня «антигенной мимикрией». С его именем связано становление в СССР многих фундаментальных научных направлений: иммунология эмбриогенеза и взаимоотношений мать-плод; иммунология трансплантации органов и тканей; иммунология нуклеиновых кислот; иммунология рака; иммунология межклеточных взаимодействий; радиационная иммунология; космическая биология и др.

Судебный процесс проходил очень интенсивно. Г.Г. Пермяков вспоминает следующее: «Руководил процессом начальник МВД полковник Карлин, вот он и “жал”. Последнее заседание суда, когда был оглашен приговор, было «до упора», на завтра его не переносили. А когда 1 января 1950 г. вышел Указ о введении в СССР смертной казни, мне стало понятно, что бактериологических преступников просто спасли от высшей меры, которую они заслуживали. Значит, они были нужны живыми». Официальные материалы процесса опубликованы в 1950 г. тиражом в 50 тыс. экземпляров. Ниже мы приводим полный текст приговора военного суда.

[Samuray-08]

ПРИГОВОР ИМЕНЕМ СОЮЗА СОВЕТСКИХ СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ РЕСПУБЛИК

25–30 декабря 1949 года Военный трибунал Приморского военного округа в составе:

председательствующего — генерал-майора юстиции Черткова Д.Д. и членов — полковника юстиции Ильницкого М.Л. и подполковника юстиции Воробьева И.Г., при секретаре старшем лейтенанте Коркине Н. А., с участием государственного обвинителя — государственного советника юстиции 3-го класса Смирнова Л.Н. и защиты — адвокатов: тт. Боровика Н.К., Белова Н.П., Санникова С.Е., Зверева А.В., Богачева П.Я., Прокопенко Г.К., Лукьянцева В.П. и Болховитинова Д.Е. в открытом судебном заседании в городе Хабаровске рассмотрел дело японских военных преступников, по которому обвиняются:

1. Ямада Отозоо, 1881 г. рождения, уроженец города Токио, японец, генерал, бывший главнокомандующий японской Квантунской армией;

2. Кадзицука Рюдзи, 1888 года рождения, уроженец города Тадзнри, японец, генерал-лейтенант медицинской службы, доктор медицинских наук, бывший начальник санитарного управления Квантунской армии;

3. Кавасима Киоси, 1893 года рождения, уроженец префектуры Чиба, уезда Саниму, деревни Хасунума, японец, генерал-майор медицинской службы, доктор медицинских наук, бывший начальник производственного отдела отряда № 731 японской Квантунской армии;

4. Ниси Тосихидэ, 1904 года рождения, уроженец префектуры Кагосима, уезда Сацума, села Хиваки, японец, подполковник медицинской службы, врач-бактериолог, бывший начальник учебно-просветительного отдела отряда № 731 японской Квантунской армии;

5. Карасава Томио, 1911 года рождения, уроженец префектуры Нага-но, уезда Чисагата, деревни Теосато, японец, майор медицинской службы, врач-бактериолог, бывший начальник отделения производственного отдела отряда № 731 японской Квантунской армии;

6. Оноуэ Масао, 1910 года рождения, уроженец префектуры Кагосима, уезда Идзуми, города Комэноцу, японец, майор медицинской службы, врач-бактериолог, бывший начальник филиала № 643 отряда № 731 японской Квантунской армии;

7. Сато Сюндзи, 1896 года рождения, уроженец префектуры Аичи, города Тоехаси, японец, генерал-майор медицинской службы, врач-бактериолог, бывший начальник санитарной службы 5-й армии японской Квантунской армии;

8. Такахаси Такаапу, 1888 года рождения, уроженец префектуры Акита, уезда Юри, города Хондзе, японец, генерал-лейтенант ветеринарной службы, химик-биолог, бывший начальник ветеринарной службы японской Квантунской армии;

9. Хиразакура Дзенсаку, 1916 года рождения, уроженец префектуры Исикава, города Каназава, японец, поручик ветеринарной службы, ветеринарный врач, бывший научный работник отряда № 100 японской Кван-тунской армии;

10. Митомо Кадзуо, 1924 года рождения, уроженец префектуры Сайтама, уезда Чичибу, деревни Харая, японец, старший унтер-офицер, бывший сотрудник отряда № 100 японской Квантунской армии;

II. Кикучи Норимицу, 1922 года рождения, уроженец префектуры Эхи-ме, японец, ефрейтор, бывший санитар-практикант филиала № 643 отряда № 731 японской Квантунской армии;

12 Курусима Юдзи, 1923 года рождения, уроженец префектуры Кагава, уезда Сеодзу, деревни Ноо, японец, бывший санитар-лаборант филиала № 162 отряда № 731 японской Квантунской армии;

все двенадцать — в совершении преступления, предусмотренного статьей 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года.

Материалами предварительного и судебного следствия Военный трибунал округа установил:

Правящая клика империалистической Японии в течение ряда лет подготавливала агрессивную войну против Союза Советских Социалистических Республик.

На процессе главных японских военных преступников, закончившемся в Токио в 1948 году, было установлено, что агрессивная война против СССР была одним из основных элементов политики японских правящих кругов, ставивших своей целью захват советских территорий.

Охваченные бредовой идеей превосходства японской расы и создания под эгидой Японии «Великой Восточной Азии» и поставив себе целью установление совместно с гитлеровской Германией мирового господства путем развязывания агрессивных войн, японские милитаристы не останавливались для достижения этой цели ни перед какими чудовищными преступлениями против человечества.

В своих преступных планах агрессивных войн против миролюбивых народов японские империалисты предусматривали применение бактериологического оружия для массового истребления войск и мирного населения, в том числе стариков, женщин и детей, путем распространения смертоносных эпидемий чумы, холеры, сибирской язвы и других тяжелых болезней.

В этих целях в японской армии были созданы особые формирования, предназначенные для производства бактериологического оружия, и подготавливались специальные воинские команды и диверсионные банды для заражения бактериями городов и сел, водоемов и колодцев, скота и посевов на территории государств, подвергшихся японской агрессии.

Еще в 1931 году, после захвата японцами Маньчжурии и превращения ее в плацдарм для нападения на Советский Союз, в составе японской Квантунской армии в целях подготовки бактериологической войны была создана под зашифрованным наименованием «отряд Того» бактериологическая лаборатория под начальством одного из идеологов и организаторов бесчеловечной бактериологической войны Исии Сиро.

В 1936 году, когда военные приготовления Японии к войне против СССР были усилены, по указу императора Хирохито, генеральный штаб японской армии развернул на территории Маньчжурии два крупных бактериологических учреждения, рассчитанных не только на изыскания способов ведения бактериологической войны, но и на производство бактериологического оружия в размерах, достаточных для полного снабжения японской армии.

[Samuray-08]

продолжение приговора

Учреждения эти были строго засекречены и в целях маскировки получили наименования: «Управление по водоснабжению и профилактике частей Квантунской армии» и «Эпизоотическое управление Квантунской армии». Впоследствии они были переименованы в «отряд № 731» и «отряд № 100».

Оба отряда имели многочисленные филиалы, приданные частям и соединениям Квантунской армии и расположенные на направлениях главных ударов, намеченных японским оперативным планом войны против Советского Союза.

Эти филиалы являлись фактически боевыми подразделениями, готовыми в любой момент по приказу командования применить бактериологическое оружие.

Отряды №№ 731 и 100 вместе со своими филиалами находились в подчинении главнокомандующего Квантунской армией, что подтверждается приобщенным к делу приказом бывшего главнокомандующего армией генерала Умедзу Иосидзиро от 2 декабря 1940 года о формировании четырех новых филиалов отряда № 731.

Отряд № 731 был размещен в специально выстроенном и строго охраняемом военном городке в районе ст. Пинфань, в 20 км от гор. Харбина, и представлял из себя мощный институт по подготовке бактериологической войны со штатом, насчитывающим около 3000 научных и технических работников, и лабораториями, оснащенными новейшей техникой и усовершенствованной аппаратурой.

Назначение этого отряда и его практическая деятельность вытекали из его структуры. Он состоял из нескольких отделов, причем только 3-й отдел, расположенный в гор. Харбине, занимался вопросами водоснабжения армии.

В функции 1-го (исследовательского) отдела входило изыскание и выращивание смертоносных бактерий, наиболее эффективных для использования их в качестве средств бактериологического нападения.

Второй (экспериментальный) отдел занимался проверкой действия выведенных в результате изысканий бактерий на организм живых людей, разрабатывал образцы снарядов и специальных распылителей, с помощью которых бактерии должны были перебрасывать на сторону противника, и выращивал блох, зараженных чумой, для распространения при их помощи эпидемии чумы на неприятельской территории.

В отделе было 4500 питомников (инкубаторов) для разведения блох на грызунах. В этих питомниках в короткие сроки могли быть выращены многие десятки миллионов чумных блох. 2-й отдел имел в своем распоряжении для проведения преступных экспериментов особый полигон в районе станции Аньда и авиационную часть с самолетами, оборудованными специальной аппаратурой.

4-й (производственный) отдел был предназначен для размножения выведенных лабораторным путем бактерий и представлял из себя как бы фабрику бактерий острых инфекционных болезней.

Этот отдел располагал мощным техническим оборудованием, рассчитанным на массовое размножение бактерий в размерах, необходимых для ведения бактериологической войны.

Производственная мощность отдела давала возможность выращивать до 300 кг бактерий чумы в месяц.

В 5-м («учебно-просветительном») отделе подготавливались кадры, способные применять средства бактериологической войны и путем распространения бактерий вызывать эпидемии чумы, холеры, сибирской язвы и других тяжелых заболеваний.

Таким образом, отряд № 731 изготавливал огромное количество бактерий острых инфекционных заболеваний, предназначенных к использованию в качестве бактериологического оружия для опустошения целых районов и умерщвления гражданского населения.

По заключению судебно-медицинской экспертизы, выращивание бактерий в таких размерах было рассчитано на ведение активной бактериологической войны.

Отряд № 100 был расположен в м. Могатон, в 10 км южнее гор. Чанчунь, и занимался той же преступной деятельностью, что и отряд № 731.

Производственный отдел отряда № 100 имел 6 отделений, которые изготовляли: 1-е отделение — бактерии сибирской язвы; 2-е отделение — бактерии сапа; 3-е и 4-е отделения — бактерии, вызывающие иные инфекционные заболевания скота; 5-е отделение занималось выращиванием микробов для заражения хлебных злаков с целью их уничтожения; 6-е отделение — возбудителей чумы рогатого скота. Как установлено на предварительном и судебном следствии, в японских войсках, действовавших на территории Центрального и Южного Китая, также были созданы два секретных формирования, предназначенные для подготовки бактериологического оружия, зашифрованные наименованиями отряд «Эй» и отряд «Нами». Деятельность их была аналогична деятельности отрядов №№ 731 и 100.

Имея в виду, что при применении бактериологического оружия возникает опасность заражения собственных войск, японское командование создало противоэпидемические отряды при всех батальонах и полках с подчинением их начальникам санитарных управлений армий. Это являлось составной частью общего плана подготовки к бактериологической войне.

Изыскания способов и средств ведения бактериологической войны, проводившиеся в отрядах №№ 731 и 100, сопровождались преступными, бесчеловечными опытами по проверке действенности бактериологического оружия на живых людях. Во время этих опытов японские изуверы умертвили зверским способом тысячи попавших им в руки жертв.

На протяжении нескольких лет в отрядах №№ 731 и 100 производились опыты по заражению людей выращенными в лабораториях бактериями чумы, холеры, тифа, сибирской язвы, газовой гангрены. Большинство зараженных умирало в страшных мучениях. Те же, кто выздоравливал, подвергались повторным опытам и, в конце концов, умерщвлялись.

Люди, предназначенные для мучительного истребления, доставлялись в специальную внутреннюю тюрьму, существовавшую в отряде № 731, японской жандармерией, имевшей для подобных операций условное название «особые отправки». Этими жертвами японских изуверов были китайские патриоты и советские граждане, заподозренные в антияпонской деятельности и обреченные на уничтожение. Исключительный цинизм японских убийц выражался в частности и в том, что содержавшиеся в тюрьме и предназначенные для преступных экспериментов люди условно назывались ими «бревнами».

Как установлено показаниями подсудимого Кавасима, только в отряде № 731 ежегодно истреблялось не менее 600 заключенных, а с 1940 года по день капитуляции японской армии в 1945 году было умерщвлено не менее 3000 человек. Преступные эксперименты производились и над целыми группами заключенных. На полигоне в районе ст. Аньда людей привязывали к железным столбам, а затем в целях их заражения в непосредственной близости от них взрывали бактериологические снаряды, наполненные бактериями чумы, газовой гангрены и других тяжелых болезней.

[Samuray-08]

продолжение приговора

Так, в конце 1943 года при участии подсудимого Карасава на полигоне был произведен опыт по заражению сибирской язвой 10 китайских граждан. Весной 1944 года при его же участии группа людей на полигоне была заражена чумными бактериями. В январе 1945 года на том же полигоне подсудимый Ниси участвовал в заражении 10 человек газовой гангреной. Аналогичные бесчеловечные опыты над живыми людьми производились и в отряде № 100, находившемся под общим руководством подсудимого Такахаси. Так, в августе—сентябре 1944 года в отряде № 100 было произведено заражение через пищу 8 китайских и советских граждан, которые вскоре после этого умерли.

Помимо преступных экспериментов по заражению людей бактериями острых инфекционных заболеваний, отряд № 731 производил опыты по обмораживанию конечностей заключенных. Большинство несчастных жертв зверских опытов после заболевания гангреной и ампутации конечностей умирало.

Испытания бактериологического оружия не ограничивались только опытами, проводимыми внутри отрядов №№ 731 и 100. Японские империалисты применяли бактериологическое оружие в войне против Китая и диверсионных вылазках против СССР.

В 1940 году специальная экспедиция отряда № 731 под руководством генерала Исии была командирована на место боевых действий в Центральный Китай, где через блох, зараженных чумой, сброшенных при помощи специальных приборов с самолета, возбудила эпидемию чумы в районе Нимбо.

Эта преступная операция, повлекшая за собой тысячи жертв среди мирного китайского населения, была заснята на кинопленку, и этот фильм впоследствии был показан в отряде № 731 представителям высшего командования японской армии, в том числе и подсудимому Ямада.

Аналогичная экспедиция была направлена отрядом № 731 в 1941 году в район гор. Чандэ, который также был заражен бактериями чумы.

В 1942 году бактериологическое оружие было вновь применено на территории Китая. В этом случае экспедиция отряда № 731, в подготовке которой принимали участие подсудимые Карасава и Кавасима, действовала совместно с отрядом «Эй», находившимся одно время под командованием подсудимого Сато, и заразила бактериями острых инфекционных заболеваний территорию, которую японские войска были вынуждены оставить под натиском китайской армии.

Отрядом № 100 на протяжении ряда лет на границу СССР направлялись бактериологические группы, в состав которых входили подсудимые Хиразакура и Митомо. Эти группы проводили бактериологические диверсии против Советского Союза путем заражения пограничных водоемов, в частности в районе Трехречья.

Таким образом, предварительным и судебным следствием установлено, что японские империалисты готовились к тому, чтобы, развязав агрессивную войну против СССР и других государств, широко применить в ней бактериологическое оружие и этим ввергнуть человечество в пучину новых бедствий. Осуществляя подготовку к бактериологической войне, они не останавливались ни перед какими злодеяниями, умерщвляя во время своих преступных опытов по применению бактериологического оружия тысячи китайских и советских граждан и распространяя эпидемии тяжелых заболеваний среди мирного населения Китая.

Персонально в отношении подсудимых по настоящему делу Военный трибунал считает установленным следующее:

1. Ямада Отозоо, являясь с 1944 года по день капитуляции Японии главнокомандующим японской Квантунской армией, руководил преступнойдеятельностью подчиненных ему отрядов №№ 731 и 100 по подготовкебактериологической войны, поощряя производимые в этих отрядах зверские убийства тысяч людей во время производства всевозможных экспериментов по применению бактериологического оружия.

Ямада принимал меры к тому, чтобы отряды №№ 731 и 100 были полностью подготовлены к бактериологической войне и чтобы их производственная мощь обеспечивала потребности армии в бактериологическом оружии.

2. Кавасима Киоси, будучи с 1941 по 1943 год начальником производственного отдела отряда № 731, являлся одним из руководящих работников отряда, принимал участие в подготовке бактериологической войны, был в курсе работы всех отделов отряда и лично руководил выращиванием смертоносных бактерий в количествах, достаточных для полного снабжения японской армии бактериологическим оружием.

В 1942 году Кавасима принимал участие в организации боевого применения бактериологического оружия на территории Центрального Китая. На протяжении всего времени своей службы в отряде № 731 Кавасима принимал личное участие в массовом умерщвлении заключенных во внутренней тюрьме при отряде во время преступных опытов по заражению их бактериями тяжелых инфекционных болезней.

3. Карасава Томио занимал должность начальника отделения производственного отдела отряда № 731. Он был одним из активных организаторов работы по созданию бактериологического оружия и участником подготовки бактериологической войны.

В 1940 и 1942 годах Карасава участвовал в организации экспедиций по распространению эпидемий среди мирного населения Китая.

Карасава неоднократно лично участвовал в опытах по применению бактериологического оружия, в результате которых истреблялись заключенные китайские и советские граждане.

4. Кадзицука Рюдзи еще с 1931 года был сторонником применения бактериологического оружия. Являясь в 1936 году начальником отдела военно-санитарного управления военного министерства Японии, он способствовалсозданию и комплектованию специального бактериологического формирования, во главе которого по его представлению был поставлен полковник,а впоследствии генерал Исии.

С 1939 года Кадзицука был назначен начальником санитарного управления Квантунской армии и осуществлял непосредственное руководство деятельностью отряда № 731, снабжая его всем необходимым для производства бактериологического оружия.

Кадзицука систематически посещал отряд № 731, был полностью в курсе всей его деятельности, знал о злодейских преступлениях, совершавшихся при производстве экспериментов по заражению людей при помощи бактерий, и одобрял эти злодеяния.

5. Ниси Тосихидэ с января 1943 года по день капитуляции Японии занимал должность начальника филиала № 673 отряда № 731 в гор. Суньу и лично активно участвовал в изготовлении бактериологического оружия.

Будучи по совместительству начальником 5-го отдела отряда № 731, Ниси подготавливал кадры специалистов по ведению бактериологической войны для специальных подразделений при армейских частях.

Он лично участвовал в убийствах заключенных китайских и советских граждан путем заражения их при помощи бактерий остроинфекционными болезнями.

В целях сокрытия преступной деятельности филиала и отряда № 731 Ниси в 1945 году при приближении советских войск к гор. Суньу приказал сжечь все помещения филиала, оборудование и документы, что и было выполнено.

6. Оноуэ Масао, являясь начальником филиала № 643 отряда № 731 в гор. Хайлине, занимался изысканиями новых видов бактериологического оружия и подготовкой материалов для отряда № 731.

Под его руководством готовились кадры специалистов по бактериологической войне. Оноуэ знал о массовых умерщвлениях заключенных в отряде № 731 и своей работой способствовал этим тягчайшим преступлениям.

[Samuray-08]

продолжение приговора

13 августа 1945 года в целях сокрытия следов преступной деятельности филиала Оноуэ лично сжег все здания филиала, запасы материалов и документы.

7. Сато Сюндзи с 1941 года являлся начальником бактериологическогоотряда в городе Кантоне, имевшего условное наименование «Нами», а в1943 году был назначен начальником аналогичного отряда «Эй» в гор. Нанкине. Возглавляя эти отряды, Сато принимал участие в создании бактериологического оружия и подготовке бактериологической войны.

Будучи впоследствии начальником санитарной службы 5-й армии, входившей в состав Квантунской армии, Сато руководил филиалом № 643 отряда № 731 и, будучи осведомлен о преступном характере деятельности отряда и филиала, оказывал им содействие в работе по производству бактериологического оружия.

8. Такахаси Такаацу, будучи начальником ветеринарной службы Кван-тунской армии, являлся одним из организаторов производства бактериологического оружия, осуществлял непосредственное руководство преступной деятельностью отряда № 100 и несет ответственность за проведение бесчеловечных опытов по заражению заключенных бактериями острых инфекционных болезней.

9. Хиразакура Дзенсаку, являясь сотрудником отряда № 100, лично вел исследования в области выработки и применения бактериологического оружия. Он неоднократно принимал участие в специальной разведке на границах Советского Союза в целях изыскания наиболее эффективных способов бактериологического нападения на СССР и при этом производил отравление водоемов, в частности в районе Трехречья.

10. Митомо Кадзуо, сотрудник отряда № 100, принимал непосредственное участие в изготовлении бактериологического оружия и лично испытывал действие бактерий на живых людях, умерщвляя их этим мучительным способом.

Митомо являлся участником бактериологических диверсий против СССР в районе Трехречья.

11. Кикучи Норимицу, санитар-практикант, работая в лаборатории филиала № 643 отряда № 731, принимал непосредственное участие в работах по изысканиям новых видов бактериологического оружия и культивированию бактерий брюшного тифа и дизентерии. В 1945 году Кикучи прошел специальную переподготовку на курсах, готовивших кадры для ведения бактериологической войны.

12. Курусима Юдзи, работая лаборантом филиала отряда № 731 и имея специальную подготовку, принимал участие в культивировании бактерий холеры, сыпного тифа и других инфекционных болезней и в испытаниях бактериологических снарядов.

На основании изложенного военный трибунал округа признал виновность всех перечисленных подсудимых в совершении преступлений, предусмотренных ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года, доказанной и, руководствуясь ст. ст. 319 и 320 Уголовно-Процессуального Кодекса РСФСР, с учетом степени виновности каждого подсудимого, приговорил:

Ямада Отозоо на основании ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года заключить в исправительно-трудовой лагерь сроком на двадцать пять лет.

Кадзицука Рюдзи на основании ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года заключить в исправительно-трудовой лагерь сроком на двадцать пять лет.

Такахаси Такаацу на основании ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года заключить в исправительно-трудовой лагерь сроком на двадцать пять лет.

Кавасима Киоси на основании ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года заключить в исправительно-трудовой лагерь сроком на двадцать пять лет.

Ниси Тосихидэ на основании ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года заключить в исправительно-трудовой лагерь сроком на восемнадцать лет.

Карасава Томио на основании ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года заключить в исправительно-трудовой лагерь сроком на двадцать лет.

Оноуэ Масао на основании ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года заключить в исправительно-трудовой лагерь сроком на двенадцать лет.

Сато Сюндзи на основании ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года заключить в исправительно-трудовой лагерь сроком на двадцать лет.

Хиразакура Дзенсаку на основании ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года заключить в исправительно-трудовой лагерь сроком на десять лет.

Митомо Кадзуо на основании ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года заключить в исправительно-трудовой лагерь сроком на пятнадцать лет.

Кикучи Норимицу на основании ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года заключить в исправительно-трудовой лагерь сроком на два года.

Курусима Юдзи на основании ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года заключить в исправительно-трудовой лагерь сроком на три года.

Приговор может быть обжалован в кассационном порядке в Военную Коллегию Верховного Суда СССР в течение 72 часов со дня вручения копии его осужденным.

Председательствующий: генерал-майор юстиции Д. Чертков. Члены: полковник юстиции М. Ильницкий, подполковник юстиции И. Воробьев.

[Samuray-08]

окончание фрагмента книги Кухня дьявола.

Дальнейшая судьба плененных сотрудников отряда № 731.

По данным Г.Г. Пермякова, рядовых сотрудников отряда № 731, не осужденных трибуналом, вскоре передали китайским властям. Он рассказал о таком факте. Второго июня 1950 г. ему приказали явиться на станцию Хабаровск-2. На путях стоял длинный состав вагонов, окрашенных в красный цвет. Ему сказали, что это японские военнопленные, имеющие отношение к отряду № 731 и к другим бактериологическим подразделениям бывшей японской армии. СССР передает их Китаю, а ему поручено сопровождать их, поскольку он владеет и японским, и китайским языками. Причем, как выяснилось, сами японцы не знали, что их везут в Китай. В эшелоне было 1002 человека. Дальнейшая их судьба не была ему известна до конца 1960-х гг. Но вот когда после событий на острове Даманском отношения между СССР и Китаем стали напряженными, в газете английских коммунистов «Морнинг Стар» он прочел о том, что в Китае эти переданные японские военнопленные были осуждены условно, и с их помощью китайцы открыли свой центр разработки бактериологического оружия. Поскольку газета содержалась на советские деньги, то Пермяков предположил, что информация была сознательно передана редакции из СССР.

Лица, осужденные на непродолжительные сроки, отбыли их полностью и были отправлены на родину. Карусиму Юдзи перед отъездом еще и повозили по Москве, показав ему достопримечательности советской столицы. Осужденные на длительные сроки отбыли в заключении в тюрьме в Иваново только 7 лет, причем в достаточно комфортабельных условиях. Перед отправкой на родину в 1956 г. их одели по последней моде, в Хабаровске в их честь был устроен пышный банкет. Вернувшись в Японию ни один из японских генералов, причастных к разработке БО, не написал мемуаров о «сталинских застенках», хотя им за это предлагались большие деньги.

А могли ли они победить? Ответ на этот вопрос сегодня важен в связи с модой на обладание БО, появившейся в 1980-х гг. у вождей стран третьего мира. Различного рода эксперты-гуманитарии, к тому же упорно обзывающие возбудитель сибирской язвы «вирусом», наперебой твердят о БО как об «атомной бомбе бедных» и считают ложками количество ботулинического токсина, которым можно отравить человечество.

Но вот перед нами прошла история отряда № 731, созданного далеко не слаборазвитой страной и имевшего практически неограниченное финансирование. Каков же военно-стратегический результат от творимых в нем однообразных зверств? Никакого! Официальные коммунистические китайские историки, заинтересованные в «сгущении красок», указывали на то, что бактериологическому нападению со стороны японцев было подвергнуто 11 уездных городов: 4 в провинции Чжэцзян, по 2 в провинциях Хэбэй и Хэнань и по одному в провинциях Шаньси, Хунань и Шаньдун. В 1952 г. китайцы исчисляли количество жертв от искусственно вызванной чумы с 1940 по 1944 гг. приблизительно в 700 человек (Доклад международной научной комиссии по расследованию фактов бактериологической войны в Корее и Китае. — Пекин, 1952). Оно оказалось даже меньше количества загубленных «бревен»! В советских же войсках вообще не было ни одного заболевшего чумой, хотя они вели боевые действия в ее природных очагах и входили в города, охваченные чумой. Искусственно вызванная бубонная чума среди китайцев «отказывалась» давать легочные осложнения и не формировала самостоятельных эпидемических цепочек среди населения.

Для понимания причин краха японской военно-биологической программы надо принять во внимание следующее. Неудача Исии кроется не в отсутствии смертоносного потенциала у бактерий и вирусов, а в том, что он у них слишком глубоко запрятан природой. Все попытки применить японцами «бактериальный дождь» для заражения людей провалились даже на полигоне, так как возникшие при переводе в аэрозоль суспензии возбудителя чумы десятки технических противоречий японцы не смогли разрешить в течение почти 14 лет. Никто из русских солдат и не собирался часами «щипать травку», на которую набрызгали споры возбудителя сибирской язвы из керамической емкости, взорванной на высоте 15 м запальным шнуром. Как следствие захода этих исследований в тупик, японцы выбрали самый тупиковый путь в развитии своего БО — а именно, керамические бомбы, начиненные чумными блохами.

Кроме биологических аспектов надо принять во внимание и военно-технические, обычно даже не рассматриваемые современными апологетами биологического вооружения стран третьего мира. Чтобы сбросить бактериологическую бомбу на военную базу или на город противника, необходимо иметь господство в воздухе. А это не под силу странам третьего мира.

На полигоне, на ровной местности с какого-то раза у японцев получалось подорвать керамическую бомбу на заданной высоте над привязанными к столбам пленниками. Те, в свою очередь, «ждали», когда на них заползут чумные блохи и т.п. Но в условиях противодействия противника и на пересеченной местности такой прием уже не проходил. Чтобы эта бомба взорвалась на строго определенной высоте, нужны технологии, которыми бедные страны не обладают даже сегодня.

То же касается и биологических ударов с помощью баллистических ракет. В последнем случае страну, применившую БО, неменуемо ждет массированное ядерное возмездие.

Но вернемся к Исии. Он откровенно преувеличил военную значимость своего отряда в глазах командования Квантунской армии. Например, бывший начальник отдела кадров Квантунской армии, полковник Тамура, прибывший в мае 1945 г. с инспекционной проверкой, показал на суде в Хабаровске 28 декабря следующее:

«Вопрос: Я прошу вас, свидетель, рассказать о том, что доложил Исии вам при инспектировании вами отряда № 731 о целях отряда, с одной стороны, и о готовности отряда выполнять боевые задания — с другой.

Ответ: Исии рассказал мне, что эффективность бактерий проверена в опытах над живыми людьми, как в лабораторных условиях, так и в полевых, и что бактериологическое оружие является наиболее мощным оружием в руках Квантунской армии. Он информировал меня о том, что отряд находится в полной боевой готовности, и в случае необходимости, когда начнется война, отряд в состоянии обрушить непосредственно на войска противника громадные массы смертоносных бактерий, что отряд может также при помощи авиации провести операции по бактериологической войне в тылу противника над его городами».

Это Исии говорил так о своих 10 старых самолетах, когда советская армия уже готовила для войны с Японией 3800 самолетов новейших моделей.

Теперь посмотрим, могло ли японское бактериологическое оружие нанести ущерб советским войскам. Предположим, японский самолет прорвался через систему ПВО и нанес удар бактериологическими бомбами по позициям советских войск. Причем температура и влажность воздуха были оптимальными для максимальной активности блох. Блохи были «блокированны», а при взрыве бомбы у них не оторвались лапки. Допустим и то, что наши солдаты не видели расползающихся чумных блох и подверглись их укусам. Все равно результат бактериологической атаки для японских военных был бы не тем, которого они ожидали. Еще до войны многим русским и китайским жителям Харбина было известно назначение «госпиталя» у поселка Пинфань. Информация о нем регулярно поступала в Генконсульство СССР. Секрета в том, что Япония ведет бактериологическую войну, в 1945 г. ни для кого не было. О применении японцами БО в Китае уже в 1942 г. упоминали в своем докладе американскому Конгрессу ученые Т. Розбери и Э. Кабат. В том же году самими японцами во время Чжеганской операции был захвачен отпечатанный на гектографе приказ начальника штаба китайской армии командиру дивизии, в котором говорилось, что противник производит заражение местности в районе Цзюйсяня чумой и что следует обратить на это особое внимание, принять меры предосторожности. Там же подчеркивался зверский характер японских действий. Поэтому нет ничего удивительного в том, что к бактериологическим атакам советская армия заблаговременно и тщательно готовилась. Весь личный состав Дальневосточного округа был проиммунизирован высокоэффективной «сухой живой чумной вакциной НИИЭГ» (см. очерк XXXV). По той же причине, не дало бы «положительного» результата и применение японцами возбудителя сибирской язвы. Кроме живой сибиреязвенной вакцины, в СССР уже с 1944 г. было начато производство пенициллина, используемого для лечения сибирской язвы и сегодня. Централизованный подвоз воды исключал инфицирование возбудителем холеры из зараженных источников. Не представляли никакой опасности русским танкам больные сапом лошади. Кроме того, наша ветеринарная служба располагала маллеином, разработанным в начале века еще в форте «Александр I»; с его помощью такие лошади выбраковывались. Но главным в обрушении всей программы создания японского БО оказалась даже не готовность СССР к бактериологическому нападению, а его совокупная военная, экономическая и научная мощь.

Война, к которой японские военные бактериологи готовились 14 лет, началась. Казалось бы, пришло время применить «наиболее мощное оружие в руках Квантунской армии». Однако ее быстрый разгром показал претендентам на всякого рода «атомные бомбы бедных», что «дешевого, но мощного оружия» не бывает. БО самостоятельно не делает победы в войне, в которой участвует противник с высокоразвитой экономикой и современной армией. Массированные налеты советских ВВС, стремительные сходящиеся удары трех фронтов, направленные на расчленение группировки Квантунской армии, ее окружение и отсечение от метрополии, обратили всю японскую программу создания БО в жестокую и бесполезную игрушку в руках фанатиков с бионегативным мироощущением. Весь трагический опыт японского обладания БО показывает, что его можно рассматривать только в качестве десерта к богатому и хорошо сервированному столу. Когда у страны есть первое блюдо (стратегические ядерные силы), второе (мощная армия) и третье (развитые экономика и наука), то она может позволить себе еще и ложку джема к чаю (т.е. БО), а может обойтись и без него.

[Samuray-08]

Японский СС будет наказан
19 февраля 2010 | Мировые новости

В Японии началось расследование деятельности японских ученых, совершавших эксперименты над людьми во время Второй мировой войны.

«Отряд 731» был создан в Японии в 1932 году для разработок биологического оружия. Жертвами этих опытов стали более десяти тысяч китайских, советских и американских военнопленных.
До осени 2009 года деятельность «Отряда 731» была запретной темой в Японии. Либерально-демократическая партия Японии осознанно избегала разговоров на тему зверств японских эсэсовцев, старалась не допускать публичных обсуждений и тем более громких исследований в отношении этого подразделения. Однако ставшая недавно правящей Демократическая партия решила сознательно вспомнить об этих преступлениях.

Японские «эсэсовцы» под руководством Сиро Исии занимались жесточайшим пытками над «подопытными». Так, «Отряд 731» убил тысячи военнопленных, сжигая их живьем, делая инъекции воздуха в вены, помещая их в барокамеры с высоким давлением, оставляя висеть вниз головой до тех пор, пока они не задохнутся, и, самое страшное, скармливая их чумным блохам.

Известно, что главным объектом начатого японскими властями расследования станут кости около 100 человек —
жертв «Отряда 731». Как сообщает Japandaily.ru, останки несут на себе следы от ножовок, дрелей и других пыточных инструментов.
Кости были обнаружены в 1989 году, когда японка Тойо Исии, служившая медсестрой во время Второй мировой войны, рассказала властям о массовом захоронении в токийском районе Синдзюку. Она указала точное место, где она и ее коллеги по приказу «Отряда 731» хоронили мертвые тела или их фрагменты в августе 1945 года; когда стало ясно, что Япония проиграет Вторую мировую войну, «Отряд 731» тщательно скрыл результаты своих бесчеловечных опытов.

Медицинская экспертиза, которая была проведена над останками, свидетельствует о том, что тела принадлежали в основном китайцам и корейцам.

Когда в 1989 году КНР обратилась к Японии с просьбой провести анализ ДНК для установления личности погибших, правительство, подконтрольное ЛДПЯ, ответило отказом. Ожидается, что нынешнее правительство Японии сделает все возможное, чтобы личности жертв «Отряда 731» были установлены, а останки перевезены на их родину.

Заметим, что ранее глава МИД Японии, член Демократической партии Кацуя Окада принес официальное извинение населению всей Кореи за 35-летнюю оккупацию с 1910 по 1945 годы. Очевидно, что новое руководство Страны восходящего солнца решило вести активную политику в Восточной Азии, но для того, чтобы ее осуществлять, необходимо, прежде всего, улучшить имидж Японии. Ведь ни для кого не секрет, что большая часть корейцев и китайцев до сих пор помнят о зверствах своих островных соседей.

[Samuray-08]

снова вернусь немного к книге Кухня Дьявола

В документе Пентагона, далее, излагается структура Управления по водоснабжению и профилактике японской армии:
"...Управление имело в своем составе обычные (штатные) и оперативные части в самой Японии и на местах боевых действий за пределами страны. К июлю 1938 года вне Японии в пяти пунктах были размещены такие части Управления по водоснабжению и профилактике:
а) Управление по водоснабжению и профилактике частей Квантунской армии (Харбин);
б) Управление по водоснабжению и профилактике частей армии в Северном Китае (Пекин);
в) Управление по водоснабжению и профилактике частей армии в Центральном Китае (Пекин);
в) Управление по водоснабжению и профилактике частей армии в Центральном Китае (Нанкин);
г) Управление по водоснабжению и профилактике частей армии в Южном Китае (Кантон);
д) Управление по водоснабжению и профилактике частей армии в южных странах (Сингапур).
Как видим, такие части Управления по водоснабжению и профилактике были приданы армии каждого направления. Они подчинялись командующему армией по месту дислокации. Исии подчинялся, таким образом, командующему Квантунской армией.
Отделы профилактики в самой Японии, имевшие оперативный характер, включали дивизионные отделы по водоснабжению и профилактике и отделы военных округов; вне Японии это были полевые и дивизионные отделы по водоснабжению и профилактике. Так же как и постоянно дислоцированные органы управления, его оперативные части были приданы соответствующим войсковым соединениям и непосредственно подчинялись командующим этими соединениями".
Таким образом, японская армия имела не только "отряд 731", но и подобные ему формирования в Северном, Центральном и Южном Китае и в странах южных морей. На основании некоторых данных можно судить, что и их деятельность отличалась теми же зверствами и жестокостью, которые были свойственны "отряду 731", просто полная картина за давностью времени вряд ли может быть восстановлена.
О применении бактериологического оружия Управлением по водоснабжению и профилактике в Южном Китае есть книга Икуо Ито "Записки Сасафунэ". Она публиковалась главами в информационном журнале фармацевтической фирмы "Оцука" "Фармакологические известия "Оцуки"".
Военнослужащий фармацевтической службы японской армии Тояма становится свидетелем того, как в разгар военной операции при Сянгуе в 1944 году среди личного состава японской армии вспыхнула эпидемия. Инфекционные отделения госпиталей оказались переполненными, возросло число смертных случаев.
От своего друга, подпоручика Сугиты, Тояма узнает, что по приказу генерального штаба в верховьях Янцзыцзян было сброшено большое количество бомб с бактериями холеры. Сугита и Тояма выясняют, что приказ о применении бактериологических бомб был отдан майором медицинской службы Исогаи. Трудно установить, какой урон нанесен в результате этого китайской армии, что же касается японцев, то лишь в госпитале на берегу реки Янцзыцзян, где работает Тояма, ежедневно (не ежемесячно, а ежедневно) умирает более десяти человек. Сугита замечает, что "...подобные методы ведения войны необходимо прекратить, хотя бы приняв во внимание абсолютную численность японской и китайской армий. Это не война, а безумие, ибо раньше погибнет японская армия".

[Samuray-08]

еще один момент из того же источника ("отряд Камо"- "отряд Того"-"маньчжурский отряд 731")

В марте 1932 года было образовано государство Маньчжоу-го с марионеточным правительством во главе.
В ходе этих событий Харбин оказался в руках Квантунской армии. В административном же отношении он стал официально считаться вплоть до окончания второй мировой войны главным городом провинции Биньцзян.
Секретный научно-исследовательский центр подготовки и ведения бактериологической войны, позже получивший название Главной базы Управления по водоснабжению и профилактике частей Квантунской армии (обычно именуемый "отрядом Исии"), был дислоцирован в Харбине в 1933 году. Вначале, для того чтобы скрыть истинное назначение этого формирования, оно было названо "отрядом Камо" (Камо - населенный пункт в Японии). Хочу обратить внимание читателей на это название. В нем ключ к пониманию истории создания отряда.
Расположенный сначала в Бэйиньхэ, на юго-востоке Харбина, "отряд Камо" к 1938 году превратился в секретную часть крупного масштаба.
13 июня того же года район близ поселка, именовавшегося тогда поселком Пинфань провинции Биньцзян и удаленного от центра Харбина к югу приблизительно на 20 километров, был объявлен особой военной зоной Квантунской армии.
О месте расположения "Маньчжурского отряда 731" существуют сейчас самые различные версии. В действительности он находился в районе Пинфаня, почти в центре между деревнями Саньтунь, Сытунь и Утунь.
В этой обширной военной зоне, имевшей форму квадрата со стороной, приблизительно равной 6 километрам, развернулось строительство военных сооружений. Были построены: аэродром, ряд жилых помещений примерно на 3 тысячи человек, электростанция, железнодорожная ветка, помещения учебного центра, тюрьма на 80-100 человек, многочисленные крупные и мелкие лаборатории, конный тренировочный манеж, Большой лекционный зал, стадион и даже синтоистский храм. На строительство ушло более года.
Это было громадное военное сооружение, окруженное рвом и забором с колючей проволокой, по которой был пропущен ток высокого напряжения. "Отряд Камо" перебазировался сюда в 1939 году. Передислокация осуществлялась в несколько приемов, поэтому точная дата ее неизвестна. Здесь "отряд Камо" был на некоторое время переименован в "отряд Того" (Того Хэйхатиро - японский адмирал). Свое зашифрованное название - "Маньчжурский отряд 731" - он получил спустя два года после событий у Халхин-Гола, то есть в августе 1941 года.