Размышления о легендарном танке "Мать-Родина" (перепост)

[Samuray-08]

приведу лишь первую часть статьи. Вторую часть можно посмотреть тут : 10otb.ru/content/tanki_rodina_2.html

Танк «Мать-Родина». Экипаж.

У этого поистине легендарного танка свое имя и своя судьба, которые тесно переплелись с именами и судьбами десятков, а то и сотен людей, вольно или невольно оказавшихся втянутыми историей в круговорот драматических, а порою трагических событий. Этот материал — попытка проследить военную и послевоенную историю уникальной боевой машины, ставшей символом героизма и самопожертвования народа, равно как и немым протестом против равнодушия и лицемерия нынешних вельможных «иванов, не помнящих родства» всех уровней.

Этот танк был построен на средства 65-летней москвички Марии Иосифовны Орловой — матери командира 6 гв. механизированного корпуса 4 гв. танковой армии гв. полковника В. Ф. Орлова, ставшего впоследствии Героем Советского Союза (посмертно). Проводив на фронт мужа, троих сыновей и дочь, Мария Иосифовна написала письмо Верховному Главнокомандующему И. В. Сталину и с его разрешения на сбережения семьи и вырученные от продажи драгоценностей и домашних вещей деньги сделала заказ на строительство танка Т-34-85. Когда танк был готов, патриотка попросила направить его в 6 гв. мехкорпус, которым командовал ее сын. Командованию она писала: «Примите от меня, старой русской женщины, в подарок боевую машину Т-34. Передайте ее лучшему экипажу, и пусть он беспощадно громит врага». 14 марта 1945 г. командующий 4 гв. танковой армией генерал-полковник Д. Д. Лелюшенко всего за несколько дней до гибели гв. полковника В. Ф. Орлова вручил ему танк Т-34-85, построенный на средства его матери — Марии Иосифовны Орловой и получивший название «Мать-Родина» (в честь самой Марии Иосифовны).

Танк принял экипаж мл. лейтенанта Кашникова П. М. из 126 танкового полка 17 гв. механизированной бригады (приказом НКО № 050 от 17 марта 1945 года 126 тп переименован в 115 гв. танковый полк). В письме на имя М. И. Орловой члены экипажа танка «Мать-Родина» дали клятву оправдать оказанное им доверие и сдержали ее. Экипаж танка участвовал в Верхне-Силезской и Берлинской операциях, уничтожив 17 танков и самоходных орудий, 2 бронетранспортера и 18 автомашин, истребил более двух рот живой силы противника.

Увы, в журнале боевых действий 17 гв. механизированной бригады факт передачи танка не нашел никакого отражения. Там лишь отмечено, что 14 марта личный состав 126 тп отдыхал и приводил в порядок матчасть. А журнал боевых действий 126 тп за март 1945 года пока, к сожалению, обнаружить не удалось. Кроме того, из-за дефицита времени в полковых и бригадных документах не удалось найти ни одного упоминания о самом наименовании «Мать-Родина». Однако в документах штаба 17 гв. мехбригады сохранилась ведомость перемещения танков Т-34-85 в 126 тп за 13 марта 1945 года, согласно которой в полк поступили три танка с корпусами, имеющими номера 0412492, 0412496 и 0412497 (ЦАМО, ф. 17 гв. мбр, оп. 1, д. 46, л. 235). Понятно, что один из них передали экипажу Кашникова П. М., и этот танк стал именным. Машину 0412496 можно исключить сразу: 31 марта этот танк сгорел в бою в районе Штойбервице. Командир танка мл. лейтенант Авдеев Б. В. был ранен, механик-водитель Вьюшков В. И. остался в строю (и всего через три дня пал в бою — В. Т.), танк внесен в список безвозвратных потерь. Получается, что почетное наименование «Мать-Родина» носил либо танк № 0412492 (башенный № 76), либо № 0412497 (башенный № 82).

К сожалению, наша официальная версия истории, приглаженная и идеологически выдержанная, далеко не всегда объективно отображает те события, которые происходили в действительности, представляя различные факты в выгодном с точки зрения пропаганды свете и умалчивая, а зачастую умышленно искажая те исторические реалии, которые имели место, но не вписываются в общую идеально стройную концепцию и с точки зрения властей портят грубыми мазками негатива всю позитивную историческую картину. Поэтому наше прошлое вновь и вновь переписывают под нужды действующей власти. И при этом манипуляторам от истории абсолютно наплевать на судьбы огромного множества конкретных людей, которые сгинули в пламени той страшной войны. Вот и данный случай не исключение.



Эта мемориальная доска, прикрепленная к постаменту памятника, открытого весной 1965 года в канун 20-летия Победы на территории 81 гв. мотострелкового полка в советском гарнизоне Эберсвальде близ Берлина, увековечила имена экипажа танка «Мать-Родина». Бодрый текст, повествующий о том, что герои-танкисты дошли до Берлина и Праги, по замыслу авторов, видимо, должен внушать оптимизм и усиливать радость Победы. Но за много лет почему-то никто так и не захотел сказать простую и скорбную правду об этих парнях. Не дошли они до Праги. И до Берлина не дошли, потому что 28 апреля 1945 года сгорели в своем последнем бою в районе Потсдама.

Ни в коей мере не хочу бросить даже малейшую тень на доброе и светлое имя Марии Иосифовны Орловой. Ее подвиг – это пример величайшей жертвенности и беззаветной любви к Родине. Но в громе победных салютов и трескотне лозунгов мы почему-то напрочь забываем о людях, которые любили Родину не меньше и тоже отдали за нее все, что могли, включая собственную жизнь. Говоря это, я прежде всего имею ввиду экипаж танка «Мать-Родина». Что нам о нем известно? Совсем немного.

Командир танка Т-34-85 «Мать-Родина» младший лейтенант Петр Михайлович Кашников. Родился 27 декабря 1915 года в с. Андрюшино Нижнетавдинского р-на Омской области, беспартийный. В его наградной карточке, хранящейся в ЦАМО, указаны следующие сведения. В 1940 году окончил Курсы усовершенствования комсостава АБТВ, а в мае 1941 года – курсы УКСЗ, после чего ему было присвоено звание мл. лейтенант. В феврале 1942 г. П. М. Кашников был призван Тюменским РВК и до июня воевал на Западном фронте в 330 отдельном танковом батальоне 119 танковой бригады в должности командира взвода обеспечения, с июня до октября 1942 года был командиром автовзвода 5 отдельного разведбата 3 армии, после чего направлен в резерв и в декабре убыл в Чкаловское танковое училище. После ускоренного выпуска командир танка Т-34 Кашников П. М. попал на Воронежский (с 20.10.43 г. — 1 Украинский) фронт в 59 отдельный танковый полк 60 армии. В конце июня 1943 г. получил легкое ранение. В январе 1944 года за мужество и отвагу, проявленные в боях, был представлен к ордену Красной Звезды.

Из наградного листа Кашникова П. М. (ЦАМО, ф. 33, оп. 686044, д. 3932, лл. 178, 178-об.).
Командир танка лейтенант Кашников в боях за освобождение Родины проявил храбрость, мужество и отвагу. Поддерживая одним танком пехотное подразделение, лейтенант Кашников ворвался в населенный пункт Вышполь, сильно обороняемый противником, ввел туда пехоту, уничтожив при этом 1 пушку, минометную батарею с расчетом и до 30 солдат противника.
Вывод: достоин правительственной награды Орден «Красная Звезда» (так в документе — В. Т.).

Приказ о награждении был подписан 15 февраля, за три дня до этого П. М. Кашников был ранен вторично. После выздоровления продолжил службу в 126 танковом полку 17 гв. мехбригады. За мужество и героизм, проявленные в боях, в марте 1945 года командир 126 танкового полка Герой Советского Союза гвардии капитан Тарасов пишет представление на награждение гв. мл. лейтенанта П. М. Кашникова орденом Отечественной войны I степени.

Из наградного листа Кашникова П. М. (ЦАМО, ф. 33, оп. 690306, д. 1889, лл. 50, 50-об.).
Участвуя в боях, проявил себя как храбрый, мужественный офицер. В боях за Лабендзюв и за переправу через реку Чарна Нида уничтожил один танк Т-6, 2 огневых точки и до 50 солдат противника. В боях в районе Пеотркув уничтожил 3 ПТО и до 75 солдат и офицеров противника. При отражении атаки противника на тылы корпуса в районе Гиммель уничтожил 2 СУ-75, 2 бронетранспортера, 2 ПТО и до 50 солдат и офицеров противника.
В настоящее время товарищ Кашников находится в части. Достоин награждения орденом «Отечественная война первой степени».

Однако, как нередко бывало в то время, в штабе корпуса решили иначе, и 18 апреля 1945 года (всего за десять дней до гибели) гв. мл. лейтенанту Кашникову вручают орден Отечественной войны II степени.

К оглавлению

Про упомянутые в наградном листе П. М. Кашникова населенный пункт Лабендзюв и переправу через реку Чарна Нида следует рассказать более подробно. На этом рубеже 14 января 1945 года 126 танковый полк от рассвета до заката вел яростный бой с превосходящими силами противника.

Из журнала боевых действий 126 тп (ЦАМО, ф. 115 гв. тп, оп. 318616, д. 1, лл. 6-7).
13.01.45. ...Выступив в 19.00 по азимуту полем в направлении на Родомице (так в документе — В. Т.), имея впереди РГ из 2-х танков, полк достиг ее к 21.00.
РГ, встретившись с пешей разведкой противника на с-з окраине Родомице (так в документе — В. Т.), рассеяла ее и, убив одного разведчика противника, в 22.00 выступила в направлении Лабендзюв. Дойдя в 22.00 до южной окр. Лабендзюв, РГ захватила немецкий танк Т-5, в дальнейшем вела разведку района переправы через реку Чарна Нида. В 22.45 в район Лабендзюв прибыли 1, 2 и 3 ТР с десантом 1 МСБ. 1 и 3 ТР заняли круговую оборону в лесу на ю-в окр. и с-в окр. Лабендзюв, десант 1 МСБ прочесывал лес от автоматчиков противника.
2 ТР вышла в район р. Чарна Нида и заняла оборону на сев. окр. Белецке Млыны (на южном берегу р. Чарна Нида), оставаясь в таком положении до рассвета 14.01.45...
14.01.45. В 7.00 ГЭП полка в районе Радомице-Каченец подвергся внезапному нападению 25 танков противника с с-в и ю-з окраин. Следовавшие за колонной ГЭП после ремонта 2 танка младшего лейтенанта Гришаева и лейтенанта Элимбаева (так в документе, правильно Элембаев — В. Т.) смело вступили в бой и, проявив исключительное бесстрашие, отразили атаку танков противника и сожгли: младший лейтенант Гришаев 5 танков и лейтенант Элимбаев 3 танка противника (на самом деле экипаж лейтенанта М. М. Элембаева уничтожил 4 вражеских танка — В. Т.). Ввиду явного численного превосходства противнику удалось сжечь танк лейтенанта Элимбаева, разбить санитарную, легковую и пробить мотор у радийной машины. Находящаяся в это время в деревне штабная машина, благодаря смелости и мужеству часового сержанта Кульпина шофера младшего сержанта Солдатова, была выведена под сильным огнем противника из деревни. Получила десятки пробоин, но штабные документы и имущество штаба были спасены.
В 8.15 противник силою до 20 танков (тяжелых) из леса зап. Загуже начал атаку на участке обороны 1 ТР, одновременно вел сильный арт[иллерийско-]минометный огонь, сосредоточив танковый кулак и готовясь к атаке из районов Моровице, Белецке Млыны (на сев. зап. берегу р. Чарна Нида). С началом атаки 3 ТР в 8.20 с ю-в опушке леса Лабендзюв перешла на зап. окр. Белецке Млыны (на южном берегу р. Чарна Нида), имея задачу занять оборону вместе со 2 ТР, удерживать переправу и воспрепятствовать переправе противника на южный берег р. Чарна Нида. Одновременно по сев. берегу р. Чарна Нида заняли оборону две роты МС[Б], имея ту же задачу. 1 ТР, занимавшая оборону в лесу на сев. вост. и западной окраине Лабендзюв, успешно отбила атаку танков противника, уничтожив 5 танков Т-5, 3 бронетранспортера, 4 автомашины, захватив исправным 1 танк Т-5 и 1 танк Т-6, не имея при этом потерь. Особо отличились командиры взводов старший лейтенант Носонов (так в документе, правильно Насонов — В. Т.) и лейтенант Канаичев.
В 16.00 1 ТР огнем с места упредила готовившуюся вторую танковую атаку противника с того же направления, продолжая прочно удерживать свой рубеж.
В бою в районе Лабендзюв, управляя боем, был тяжело ранен командир полка майор Небратенко (ранение в голову, отправлен в госпиталь в безнадежном состоянии — В. Т.). Командование полком поручено начальнику штаба капитану Фроловскому, начальником штаба назначен капитан Яковлев, заместителем начальника штаба по оперативной работе старший лейтенант Винокуров. Взамен раненного командира роты управления старшего лейтенанта Лошкарева назначен старший лейтенант Петров.
В 17.00 противник силой до полка пехоты при поддержке 30 танков и бронетранспортеров 16 ТД начал контратаку из района Пясечны Гурки и с зап. окр. Белецке Млыны (на сев. берегу реки Чарна Нида), пытаясь сбросить пехоту 1 МСБ и СП 6 СД (так в документе — В. Т.) в р. Чарна Нида и овладеть переправой.
2 и 3 ТР, отбив контратаку противника, нанесли ему тяжелые потери в живой силе и технике.
До 24.00 роты продолжали занимать оборону в прежних районах. Под их прикрытием саперы строили переправу через р. Чарна Нида.

В результате тяжелых кровопролитных боев 13 и 14 января полк нанес противнику следующий урон: сожжены и подбиты 4 «Тигра», 21 «Пантера», 9 танков Т-4, одна СУ-75, 8 бронетранспортеров, 3 автомашины. Захвачены «Тигр», две «Пантеры», один бронетранспортер, один миномет, четыре автомашины. Кроме того, уничтожено три противотанковых орудия и до 150 вражеских солдат и офицеров.

За это же время 126 тп потерял четыре тридцатьчетверки: три танка сгорели, один был подбит. Кроме того, были разбиты санитарная и легковая машины, повреждена машина с радиостанцией. Было убито 2 офицера, 5 человек сержантского и один человек рядового состава, 8 офицеров, 6 сержантов и пятеро рядовых были ранены. К 24.00 полк имел в строю 32 танка Т-34-85. Топлива после боя оставалось на одну заправку, боеприпасов — 0,8 боекомплекта и продовольствия на двое суток.

Далее позволю себе небольшое отступление от темы. К сожалению, в последнее время в Интернете (и не только) появилось много «любителей военной истории», восхваляющих подвиги «героев» вермахта и СС. Многие из этих доморощенных недоумков (зачастую даже в армии не служивших), в буквальном смысле боготворят гауптштурмфюрера СС Михаэля Виттмана, величая его не иначе, как «гением военного дела» и «самым результативным танкистом всех времен» (видимо, эти люди ничего не слышали о советских танкистах-асах Лавриненко, Колобанове, Армане и многих других). Восхищаясь количеством побед Виттмана на Восточном фронте (по их версии он уничтожил порядка 138 танков, из которых 119 советских), эти господа скромно умалчивают, что до сих пор никакими достоверными источниками данные цифры не подтверждены. Не собираюсь вступать в спор с единомышленниками доктора Геббельса, но хочу заметить следующее. Читая наградные документы в базе данных сайта «Подвиг народа» и знакомясь с реальными наградными делами в ЦАМО, я сделал для себя очень простой вывод: герру Виттману несказанно повезло, что он не столкнулся во встречном бою с танкистами 6 гвардейского мехкорпуса гвардии полковника В. Ф. Орлова. Вот документальное, составленное по горячим следам и сохраненное для потомков, описание того, как били хваленых виттманов и прочих гудерианов простые русские мужики — наши отцы и деды.

Из наградного листа Гришаева Ю. П. (ЦАМО, ф. 33, оп. 690306, д. 1160, лл. 71, 71-об.).
В деревне Радомице 14.01.45 года тылы наших частей попали в невыгодное положение. Немцы пустили на наши тылы до 30 танков (далее в документе два слова вымарано — В. Т.). Товарищ Гришаев с товарищем Элимбаевым (Элембаевым — В. Т.) грудью встали на пути немецких танков. В результате короткого боя огнем своей пушки уничтожил пять танков противника, из них один танк «Тигр», три «Пантера» и один Т-4. В результате смелых и решительных действий атака 30 немецких танков была отбита, и тылы наших частей были спасены от неминуемой гибели.
В настоящее время товарищ Гришаев тяжело ранен и находится на излечении в госпитале.
Достоин награждением орденом «Ленина».

Представление к награждению было подписано 22 января 1945 года. В штабе корпуса, однако, статус награды снизили, и в конце концов герой был награжден орденом Красного Знамени (приказ по войскам 4 ТА № 090-н от 12.03.45 г.). Этим приказом за бой 14 января была награждена большая группа офицеров 126 танкового полка (в том числе и командир взвода танков Т-34 лейтенант Михаил Матвеевич Элембаев). А вот двадцатилетний лейтенант Юрий Павлович Гришаев о своей награде так и не узнал: 23 января он умер в госпитале г. Бялогон от ран и ожогов — чуда не произошло. Вопреки расхожему мнению, что ордена в конце войны сыпались на наших солдат и офицеров обильным дождем, на этом примере отчетливо видно, что и в сорок пятом боевые награды (даже посмертные) раздавались весьма скупо, во всяком случае в 6 гвардейском мехкорпусе.

Пока установлены имена лишь двух членов экипажа лейтенанта Ю. П. Гришаева. Это заряжающий сержант Кириенко Василий Семенович (за этот бой был награжден орденом Славы III степени) и радист-пулеметчик Елисеев. Хочется верить, что при последующем изучении архивных документов удастся установить имена остальных героев-танкистов.

О втором участнике беспримерного боя — командире взвода 126 тп лейтенанте М. М. Элембаеве и его экипаже известно намного больше.

Из наградного листа Элембаева М. М. (ЦАМО, ф. 33, оп. 690306, д. 1160, лл. 101, 101-об.).
14.01.45 в районе д. Радомице тылы попали в невыгодное положение. Противник силами до 30 танков начал атаковать их. В это время танк лейтенанта Элембаева, возвращавшийся [...] после устранения неисправностей вместе с танком лейтенанта Гришаева напали на 30 танков противника. Не растерявшись, Элембаев поставил свой танк в засаду и, выбрав удобное положение, начал вести огонь по танкам противника. В результате этого боя он своим танком уничтожил 4 [вражеских] танка, из них 2 танка типа «Тигр», один танк типа «Пантера» и один танк Т-4 и до 60 человек пехоты противника...
Кроме того, за время боевых действий с 12 по 14.01.45 его взводом уничтожено 7 танков, 2 бронетранспортера, 10 автомашин и до 100 солдат и офицеров противника.
В бою 14.01.45 товарищ Элембаев был ранен и эвакуирован для лечения в госпитале.
Достоин награждения орденом «Красное Знамя».

Надо сказать, что это была первая награда М. М. Элембаева, хотя воевал он с 1941 года. Там, у польской деревни Радомице, ему посчастливилось остаться в живых — единственному из всего героического экипажа. Все его товарищи — наводчик орудия ст. сержант Балязин Василий Михайлович, механик-водитель ст. сержант Зайцев Петр Петрович, радист-пулеметчик сержант Бобров Юрий Яковлевич, заряжающий ст. сержант Волков Александр Иванович — пали смертью храбрых в том неравном бою и посмертно были награждены орденами Отечественной войны I степени. А дальнейшая фронтовая судьба лейтенанта М. М. Элембаева сложилась вполне удачно. Вернувшись в полк, он вновь отличился — на этот раз в ожесточенных апрельских боях за Потсдам, за что был награжден орденом Отечественной войны I степени. Старший лейтенант М. М. Элембаев закончил войну в должности командира роты 115 гв. танкового полка.

Но вернемся к танку «Мать Родина» и его экипажу. После кровопролитных зимних боев 13 марта 1945 года из корпуса в полк прибыли три новых тридцатьчетверки. Один из этих танков был вручен экипажу мл. лейтенанта Кашникова П. М. Именно этот танк и получил вскоре звучное имя «Мать-Родина». Однако до сих пор точно неизвестен состав экипажа легендарной тридцатьчетверки, хотя экипаж как минимум дважды упоминается в документах в числе отличившихся. Например, здесь:

Из журнала боевых действий 126 тп (ЦАМО, ф. 115 гв. тп, оп. 318616, д. 2, лл. 6, 9).
22.04.45. Полк 12 танками Т-34 продолжал занимать оборону в районе Петерсхайн. 2 танка выслали в заслон в район Ной-Петерсхайн. Противник под сильным огнем танков полка продолжал отход в юго-зап. направлении. В 14.00 противник предпринял контратаку, стремясь отбросить наши части из района Пересхайн (так в документе — В. Т.) и дать свободный отход своим частям. Контратака про-ка была отбита танками полка и пехотой бригады. В боях за 21-22.04.45 полк нанес следующий урон противнику: уничтожено захвачено
танков Т-6 5 —
танков Т-5 12 1
танков Т-4 6 —
СУ-75 15 —
бронетранспортеров 20 5
ПТО-75 10 5
автомашин 50 250
убито до 400 солдат 150 солдат пр-ка


Особо отличились танковые экипажи гвардии младшего лейтенанта Тонких, гвардии младшего лейтенанта Сапеги, гвардии младшего лейтенанта Астафьева, гвардии младшего лейтенанта Надралиева, гвардии младшего лейтенанта Кашникова (выделено мною — В. Т.). За 21-22.04.45 полк потерь в мат. части и личном составе не имел.

Согласно данным ОБД «Мемориал» гв. младший лейтенант Петр Михайлович Кашников погиб 29 апреля 1945 года и похоронен на юго-западной окраине г. Потсдам.


Запись о гибели мл. л-та Кашникова П. М. в списке потерь офицерского состава

С остальными членами экипажа многое неясно. Генерал армии Д. Д. Лелюшенко, командовавший 4 гвардейской танковой армией, в которую входил 6 гвардейский механизированный корпус, в своих мемуарах называет такой состав экипажа: командир танка младший лейтенант П. М. Кашников, командир орудия сержант Анферов, механик-водитель сержант Остапенко, пулеметчик сержант Левченко, заряжающий сержант Коробейников. По другим же источникам состав экипажа был иным: командир танка младший лейтенант П. М. Кашников, механик–водитель В. Н. Чепик, наводчик орудия П. Ф. Балакшей, радист–пулеметчик И. М. Левченко, заряжающий В. С. Кириенко. Вообще-то в этом нет ничего удивительного — война бесцеремонно вносит в штатные списки свои жестокие поправки. Кое-что проясняют документы ОБД «Мемориал». Скупые бесстрастные строки именного списка безвозвратных потерь личного состава 115 гв. тп сообщают, что 29 апреля 1945 года (то есть в один день с Кашниковым) погиб старший сержант Иван Михайлович Левченко, радист-пулеметчик танка Т-34. Более того, в этот же день погибли механик-водитель старшина Анатолий Вуколович Чепик и наводчик орудия сержант Павел Федорович Балакшей. Судя по тому, что их фамилии в списке следуют друг за другом, можно предположить с очень большой долей вероятности, что это именно экипаж гв. мл. лейтенанта П. М. Кашникова (в пользу этой версии говорят и должности танкистов: в штате погибшего экипажа не хватает только заряжающего). Похоже, что и смерть свою мученическую они приняли вместе. Если в каждом списке потерь указывались места и прилагались подробные схемы захоронения павшего воина, то против фамилий этого экипажа в графе «Где похоронен» вместо указания места погребения вписана короткая и беспощадная фраза: «Труп сгорел в танке».


Донесение со списком безвозвратных потерь 115-го гв. тп и схемами расположения могил.


На странице списка безвозвратных потерь под №№ 4-6 значатся
Левченко И. М., Чепик А. В., Балакшей П. Ф.

В ЦАМО в материалах штаба 17-й гв. мбр сохранился интересный документ с длинным названием «Список отличившегося офицерского, сержантского и рядового состава 17 ГМБР в арьергардных боях по разгрому Шпрембергской группировки и в боях за город Потсдам» (фактически Шпрембергская группировка гитлеровцев была уничтожена к 23 апреля 1945 года, а через несколько дней 115 гв. тп начал штурмовать Потсдам). В этом списке под №№ 28-30 указаны как члены одного экипажа гв. мл. лейтенант Кашников Петр Михайлович, гв. старшина Чепик Анатолий Вуколович, и гв. ст. сержант Кириенко Василий Семенович, при этом последний значится как наводчик (ЦАМО, ф. 17 гв. мбр, оп. 1, д. 27, л. 117). Причем, если против фамилий Кашникова и Чепика в скобках отмечено: «погиб в бою», то против фамилии Кириенко такой отметки нет. Можно предположить, что пятым и единственным оставшимся в живых членом героического экипажа был именно В. С. Кириенко. Вполне вероятно, что в последнем бою он исполнял обязанности заряжающего, что, возможно, и спасло ему жизнь — у заряжающего в Т-34-85 есть реальный шанс покинуть горящую машину через свой люк, и Кириенко сумел этим шансом воспользоваться. В пользу этой версии говорит и тот факт, что ранее Кириенко уже был заряжающим в составе экипажа лейтенанта Гришаева и приказом по 6 гв. мк от 7 февраля 1945 года сержант Кириенко В. С. награжден орденом Славы III степени за мужество, проявленное в жестоком бою у польской деревни Радомице 14 января 1945 года. В. С. Кириенко удалось дожить до Победы, причем сразу после окончания войны он был награжден медалью «За отвагу». Другие предполагаемые члены экипажа танка «Мать-Родина» также имели боевые награды. Например, грудь наводчика орудия ст. сержанта Кондрата Прокопьевича Анферова украшали ордена Славы III степени и Красной Звезды. В самом конце войны он был представлен к ордену Красного Знамени, но (в который раз!) вышестоящее командование посчитало награду слишком высокой, и отважный танкист получил орден Славы II степени. По два ордена Красной Звезды имели заряжающий Василий Дмитриевич Коробейников (остался жив) и радист-пулеметчик ст. сержант Иван Михайлович Левченко. Орденами Красной Звезды были награждены механик-водитель Алексей Лукич Остапенко (остался жив) и наводчик орудия сержант Павел Федорович Балакшей. Не имел наград лишь механик-водитель старшина Анатолий Вуколович Чепик. Предположение, что он прибыл в полк с последним пополнением — 10 апреля 1945 года на укомплектование полка пригнали 12 танков Т-34 из 6154 танковой маршевой роты (ЦАМО, ф. 17 гв. мбр, оп. 1, д. 27, л. 54) — не подтвердилось. Вскоре обнаружились документы, свидетельствующие, что А. В. Чепик уже в 1944 году числился в списках личного состава 126 тп. В конце концов нашлись и приказы о его награждении. Весной 1944 года А. В. Чепик был награжден медалью «За отвагу», затем, будучи уже механиком-водителем тягача, вновь отличился в бою и был награжден орденом Красной Звезды. Последнюю свою награду — вторую медаль «За отвагу» — А В. Чепик получил в марте 1945 года за тяжелые январские бои. Тогда тягач Чепика был подбит, а сам он ранен. После возвращения в строй он вполне мог войти в экипаж П. М. Кашникова. С другой стороны, некоторые косвенные данные указывают на то, что ранее механиком-водителем танка «Мать-Родина» был А. Л. Остапенко.

Здесь необходимо отметить, что дата гибели экипажа Кашникова (29 апреля) вызывает большие сомнения. Ведь с того трагического дня до момента написания донесения о потерях минуло более двух недель. Вероятнее всего Кашников и его экипаж погибли все-таки не 29-го, а 28 апреля. Подтверждением этого факта служит ежедневная строевая записка о наличии и техническом состоянии танков 115 гв. танкового полка, составленная зампотехом полка гв. капитаном Коржовым. Эта записка датирована 28 апреля 1945 года. В ней прямо указаны как безвозвратно потерянные сразу пять танков полка, в их числе значатся и танки с номерами корпуса 0412492 и 0412497 (ЦАМО, ф. 17 гв. мбр, оп. 1, д. 46, л. 413).

Приказ командира 6 гвардейского мехкорпуса о наступлении на Потсдам был передан командиру 17 гвардейской мехбригады в ночь с 24 на 25 апреля 1945 года. Вот как события тех дней отражены в журнале боевых действий бригады.

Из журнала боевых действий 17 гв. мбр (ЦАМО, ф. 17 гв. мбр, оп.1, д. 27, лл. 100-101).
Выполняя задачу по овладению [г.] Потсдам, бригада, преодолевая упорное сопротивление противника, к 24.00 26.04.45 г. вышла на перекресток дорог, что 1,5 км юго-восточнее Борним.
С северо-запада на Потсдам наступала 35 МБР, с юго-запада части 328 СД. Продолжая развивать наступление, имея перед собой остатки разбитых частей 201, 206 батальонов фольксштурма, 345 и 309 батальоны территориальных стрелков, части 9 авиадесантной дивизии, бригада к 5.00 27.4.45 г. овладела западной частью города. Противник в это время усиленной ротой предпринял во фланг контратаку, которая успеха не имела.
В 5.30 27.4 бригада, восстановив свои боевые порядки, продолжала наступать, блокируя здание за зданием. Две батареи артдива действовали на прямую наводку, двигаясь в боевых порядках подразделений.
К 12.30 27.4, уничтожая сопротивляющиеся группы, бригада вышла к центральной церкви города, что 1,5 км севернее ж. д. станции. Развивая дальнейшее наступление, блокируя казармы и опорные пункты, бригада продвигалась на восток.
В 18.00 27.4 бригада вышла на ю-в окраину [г.] Потсдам, где соединилась с частями 145 СК 1 Белорусского фронта и 61 тбр 10 тк, которая наступала с востока. Таким образом Потсдам как очаг сопротивления был ликвидирован. Второе кольцо окружения Берлина было замкнуто.

В приведенном выше отрывке из документа необходимо отметить два существенных момента.

Во-первых, «центральная церковь города» в полутора километрах севернее железной дороги, о которой говорится в документе, по всей вероятности есть не что иное, как евангелическая церковь Св. Николая, расположенная на старой Рыночной площади. Это место с выходом на набережную канала очень похоже на то, которое отображено на схеме расположения безвозвратных потерь танков 115 гв. тп (ЦАМО, ф. 17 гв. мбр, оп. 1, д. 46, л. 467). Здесь были сожжены сразу четыре тридцатьчетверки полка, причем на схеме видно, что одна машина была уничтожена примерно в районе церкви (которая к тому времени была разрушена и на схеме не была обозначена), три другие (в том числе и № 0412492), перед тем, как сгореть, сумели прорваться к набережной, где и погибли.

Во-вторых, по официальной версии Потсдам был взят 27 апреля 1945 года. На самом же деле бои в городе продолжались практически до 1 мая. То, что 17 гв. мехбригада, соединившись своими передовыми группами с частями 1 Белорусского фронта, замкнула кольцо окружения, вовсе не означало, что «очаг сопротивления был ликвидирован». Гарнизон города отчаянно оборонялся еще несколько дней, хотя командующий 1 Украинским фронтом маршал И. С. Конев, как известно, поспешил отправить в Ставку победную реляцию о взятии Потсдама именно 27 апреля. Более того, 12 армия Венка 29 апреля наносила удар в направлении Потсдама и даже на короткое время (согласно немецкой версии) захватила Белитц. Вот что о событиях тех тревожных дней рассказывают документы 115 гв тп.

Из журнала боевых действий 115 гв. тп (ЦАМО, ф. 115 гв. тп, оп. 318616, д. 4, лл. 9, 11).
26-27.4.1945. Противник группами автоматчиков и фаустпатронщиков с поддержкой танков и СУ оборонял рубеж переправ через озера и канал Закревер-Парецер. Полк, рассредоточив танки в районе рощи, что 1,5 км вост. Шмергов, ожидал приказа комбрига. Тылы полка находились в Шмергов. В 24.00 командир полка был вызван к комбригу 17 для получения боевого приказа. В 00.30 27.04.45 согласно приказа комбрига полк начал бой за переправу. 6 танков Т-34 во главе с командиром полка гвардии майором Царик, выйдя к переправе через озеро Гроссер Церн встретились с упорно обороняющимся противником. Автоматчики и фаустпатронщики про-ка, использовав для обороны местность, не давали возможность танкам полка продвинуться вперед. Сделав 10 минутный огневой налет, 2 танка были посланы для нанесения удара с левого фланга, 4 оставшихся танка на предельных скоростях, ведя огонь с хода, захватили переправу и закрепились на юго-вост. берегу озера Гроссер Церн. Высланная вперед разведка обнаружила, что переправа через канал Закревер-Парецер про-ком взорвана. Оставив в засаде 2 танка Т-34 во главе со старшим лейтенантом Элембаевым, полк вместе с подошедшими из района рощи, что 1,5 км вост. Шмергов, 5 танками Т-34 по приказу штабрига 17 в 22.00 выступил по маршруту Альтоплитц (правильно Альт Фёплиц — В. Т.), Кетен, Парец, Утц, Марквард.
28.04.45. В 6.30, встретив упорное сопротивление про-ка сев.-зап. окр. пригорода Потсдам-Борним, полк в составе 11 танков Т-34 по приказу штабрига 17 начал бой за город. Противник, закрепившись в домах, превращенных в ДОТы, упорно оборонялся автоматчиками и фаустпатронщиками. После упорного боя, в результате которого полк потерял 1 танк сожженным (выделено мною — В. Т.), про-к вынужден был отойти на ю-з окр. Потсдама.

А теперь внимание! Несколько слов в последнем абзаце выделены мною не случайно. После сопоставления различных документов возникла нехорошая догадка: полк потерял здесь не просто один танк сожженным, полк потерял здесь танк с нанесенными на башню номером 82 и надписью «Мать-Родина». На основании чего сделан этот печальный вывод, станет ясно из дальнейшего изложения. Продолжим знакомство с документами.

Из журнала боевых действий 115 гв. тп (ЦАМО, там же)
...Полк 10 танками продолжал вести бой за Потсдам, выбивая из каждого дома автоматчиков и фаустпатронщиков. Танки полка с десантом 1 и 2 мсб вели упорные бои в юго-западной части Потсдама. Про-к, оборонявшись зап. Беелиц, вел систематический обстрел наших боевых порядков. В результате обстрела была сожжена штабная автомашина полка. Благодаря самоотверженности охраны штабной машины секретная часть документов была спасена. В результате боев 27, 28 и 29.04.45 полк нанес про-ку следующий урон: уничтожено захвачено
танков Т-6 2 —
танков Т-5 4 —
танков Т-4 5 2
СУ-75 2 —
ПТО-75 6 4
бронетранспортеров 4 2
огневых точек до 40
убито более 150 солдат и офицеров потивника взято более 150 солдат


За этот период полк потерял 5 танков Т-34 сожженными. В 11.00 полк по приказу штабрига 17 выступил по маршруту: юго-зап. окр. Потсдама, Михендорф, Беелиц и, встретив огневое сопротивление про-ка в районе юго-зап. Беелиц, занял круговую оборону.

Еще один документ озаглавлен «Сведения о боевых повреждениях боевой матчасти 115 гв. тп за период с 1.04.45 г. по 1.05.45 г.» (ЦАМО, ф. 17 гв. мбр, оп. 1, д. 46, л. 423). Согласно этому документу 29 апреля в районе Потсдама полк потерял два танка. Обе тридцатьчетверки с башенными номерами 62 и 002 на 3-м рубеже автострады Потсдам-Берлин прямо перед виадуком напоролись на засаду «Тигра» (или 88-мм зенитки) и с 900 метров были расстреляны в лоб.

А до этого непосредственно при штурме Потсдама полк потерял сразу пять танков (в документе ошибочно указана дата 27 апреля, хотя согласно полкового журнала боевых действий 115 гв. тп начал штурм города лишь 28 апреля. Возможно, дата 27 апреля поставлена умышленно: попробуйте внятно объяснить вышестоящему штабу, каким образом были потеряны 5 танков сожжеными в городе, о взятии которого было доложено еще накануне — В. Т.). В актах технического состояния у всех пяти машин указана одна и та же причина боевых повреждений — от фаустпатрона. При этом четыре танка были уничтожены в центральной части Потсдама. На схеме расположения подбитых машин видно, что три танка из четырех (в том числе и машина №0412492 с башенным № 76) успели выйти на набережную канала, где и наступила трагическая развязка — их сожгли практически в упор, с 40 метров. А вот танк № 0412497 (башенный № 82) сгорел на северной окраине с. Банштадт. На какой из этих двух машин воевал экипаж Кашникова? После ознакомления со списками потерь и составленными 2 мая 1945 года актами технического состояния танков, сгоревших при штурме Потсдама, напрашивается лишь один вывод: название «Мать-Родина» принадлежало машине № 0412497 (башня № 82). Подробнее рассмотрим и сравним степень боевых повреждений обеих машин. Тридцатьчетверка № 0412492 была поражена в моторное отделение — фаустпатрон угодил в правый борт, выше надгусеничной полки в районе между 4-м и 5-м опорными катками. И, хотя машина в результате сгорела, вряд ли попадание в мотор было смертельным для всего экипажа (вспомним, что из экипажа Кашникова в живых — предположительно! — остался лишь заряжающий). А вот танк № 0412497 был поражен сразу двумя фаустпатронами с расстояния 40-45 метров. Вот выписка из акта технического состояния машины № 0412497. Весь акт написан от руки карандашом (ЦАМО, ф. 17 гв. мбр, оп. 1, д. 46, л. 499).
Район: северная окраина с. Банштадт
Причина: от фаустпатрона
При выполнении какой задачи (марш, разведка, атака и т. д.): атака
Повреждения машины:
а) броневой корпус — пробоина правого борта, надмоторная броня — сгорел, разорван
б) вооружение и оптика — сгорело, разорвано
в) мотор и главн. фрикцион — сгорел, разорван
г) КПП и борт. фрикционы — сгорели, разорваны
д) борт. передача и ходов. часть — сгорела, разорвана

На приведенном ниже рисунке-реконструкции указаны места поражения фаустпатронами. Рисунок выполнен на основании хранящихся в архиве схем расположения боевых повреждений танков №№ 0412492 и 0412497 (ЦАМО, ф. 17 гв. мбр, оп. 1, д. 46, лл. 468, 500).


Танк № 0412492


Танк № 0412497

Понятно, что шансов на спасение у экипажа танка № 0412497 практически не было. Видимо, в боевом отделении полыхнуло топливо, затем сдетонировал боекомплект. Спастись из огненной ловушки успел лишь заряжающий. Возможно, и Кашникову удалось в последний момент невероятным усилием выброситься из командирского люка на броню, поскольку в списке потерь не указано, что его труп сгорел в танке (в отличие от остальных членов экипажа). Теперь уже никогда не узнать нам всех подробностей того ада...

Но попробуем понять, где же погиб экипаж П. М. Кашникова. В уже упоминавшемся акте технического состояния значится, что танк Т-34-85 № 0412497 был сожжен на северной окраине с. Банштадт. Долгие и нудные поиски таинственного географического названия Банштадт на подробной немецкой карте 1947 года оказались безуспешными. Очередная, бог знает, какая по счету, попытка привела к удивительному открытию: не было никакого с. Банштадт! Было поместье Борнштедт и обыкновенная ошибка писаря (кстати, такие ошибки в архивных документах далеко не редкость, особенно, если речь идет о фамилиях или названиях населенных пунктов. Даже на этой странице приведено несколько примеров подобного рода). А теперь вспомним запись в журнале боевых действий полка за 28 апреля: «...В 6.30, встретив упорное сопротивление про-ка сев.-зап. окр. пригорода Потсдам-Борним, (выделено мною — В. Т.) полк ... начал бой за город». Вот оно! Смотрим на карту и убеждаемся: пригород Потсдама Борним есть не что иное, как северная окраина поместья Борнштедт. Именно здесь 115 гвардейский танковый полк понес свою первую потерю при штурме, и этой потерей была разорваная страшным взрывом тридцатьчетверка «Мать-Родина» гвардии младшего лейтенанта Петра Михайловича Кашникова.

Помимо всего прочего с помощью А. И. Федорова (Форум Поисковых Движений) удалось, наконец, «привязать» схему расположения первичного захоронения гв. мл. лейтенанта П. М. Кашникова к спутниковой карте Потсдама. Первичная могила была расположена от Эрлёзеркирхе (церковь Спасителя) по азимуту 195° около 280 м в квартале между ж/д и нынешними Гешвистер-Шольштрассе у перекрестка с Карл-фон-Осецкий-штрассе.


Слева — схема расположения первичного захоронения П. М. Кашникова, составленная в 1945 году; в центре — эта же схема, наложенная на спутниковый снимок Потсдама; справа — предполагаемое место первичного захоронения на спутниковом снимке Потсдама (отмечено красным кругом). Для просмотра полноразмерного изображения щелкнуть по картинке.

Как видим, схема прекрасно вписывается в план города. Практически полное совпадение треугольных кварталов вкупе с надежными естественными ориентирами: на западе — озеро возле Римских бань в парке Сан-Сусси, на востоке — бухта Хафель и кирха в центре.

В составленных в 80-х годах документах по учету советских воинских захоронений на территории Германии есть описание кладбища в местечке Михендорф близ Потсдама. Захоронения на этом кладбище производятся с 1945 года. Всего тут погребено 5248 советских воинов и граждан СССР, а также 187 человек неизвестных.

Здесь в 1947 году был открыт памятник павшим советским воинам. В 1968 году у подножия памятника установили 4 мемориальных мраморных плиты с фамилиями 126 воинов, погребенных в братских могилах. Судя по документам, в одной из братских могил похоронен старшина Чепик А. В. (в документе нестыковка с отчеством, но похоже, что это явная ошибка писаря, т. к остальные данные совпадают полностью). Вероятнее всего, что здесь же захоронены и останки товарищей Чепика по героическому экипажу.


Страница списка с именами воинов, захороненных в братских могилах.

Остается добавить, что согласно уточненным спискам потерь в тот злополучный день 29 апреля 1945 года в 115 гв. танковом полку сгорели еще двое: наводчик Чадин К. Я. и заряжающий Бойков Ф. И.


Страница дополнительного списка потерь 115-го гв. тп.

Через много лет после окончания войны генерал-полковник К. В. Крайнюков, который с осени 1943 года являлся членом Военного совета 1 Украинского фронта, напишет в своих воспоминаниях о таком эпизоде, имевшем место в Берлине 1 мая 1945 года:
«...Видел я в Берлине и легендарную машину «Мать-Родина», приобретенную на средства патриотической семьи Орловых и врученную экипажу гвардии младшего лейтенанта Петра Кашникова. Наступая от Одера к Нейсе, погиб смертью героя командир механизированного корпуса Василий Федорович Орлов. Не сбылась его мечта побывать в Берлине. А танк, приобретенный на сбережения его семьи, дошел до столицы Германии, и павший герой незримо присутствовал здесь...»

Донесение о потерях, которые 115-й гв. танковый полк понес в конце апреля 1945 года при штурме Потсдама было отправлено в вышестоящие штабы лишь 15 мая, поэтому не мог генерал знать, что в тот далекий майский день помимо павшего полковника Василия Федоровича Орлова в Берлине незримо присутствовал и младший лейтенант Петр Михайлович Кашников со своим сгоревшим экипажем...

К оглавлению
Послесловие.

Когда я цитировал мемуары генерал-полковника К. В. Крайнюкова, меня не отпускало ощущение какой-то натяжки в описании генералом празднования 1 мая 1945 года в Берлине, поэтому привел лишь самый конец абзаца. Теперь, после посещения ЦАМО, привожу смутивший меня отрывок из воспоминаний полностью.
«...Эту мысль я повторил и на митинге гвардейцев-танкистов, посвященном первомайскому празднику, где был зачитан приказ Верховного Главнокомандующего. Митинг завершился командой:
— Торжественным маршем по улицам Берлина — шагом марш!
То было волнующее шествие Советской гвардии, отмеченной орденами и медалями. По Берлину гордо и величаво шли ветераны Курской битвы и Днепровской переправы, освободители Киева и Львова, герои Вислы и Одера, участники величайшей в истории войн Берлинской наступательной операции Красной Армии. Шли в последний решительный бой созданные руками тружеников тыла прославленные танки «Сумский колхозник», «Освободитель Проскурова», «Московский колхозник». Видел я в Берлине и легендарную машину «Мать-Родина» (выделено мною – В. Т.), приобретенную на средства патриотической семьи Орловых и врученную экипажу гвардии младшего лейтенанта Петра Кашникова. Наступая от Одера к Нейсе, погиб смертью героя командир механизированного корпуса Василий Федорович Орлов. Не сбылась его мечта побывать в Берлине. А танк, приобретенный на сбережения его семьи, дошел до столицы Германии, и павший герой незримо присутствовал здесь…»

Ох, уж эти сказочки, ох, уж эти сказочники… Буду только рад, если кто-то аргументировано меня опровергнет, но, согласитесь, как-то странно получается: 1 мая Берлин еще не был взят, а наши войска уже проходят по его улицам торжественным маршем. Хотя на войне, конечно, могло быть всякое. Но вот что касается встречи с танком «Мать-Родина», то здесь у меня возникли очень серьезные сомнения в достоверности изложенного: невозможно за несколько дней восстановить сгоревшую и к тому же разорванную машину! Поездка в ЦАМО все расставила по своим местам. Согласно документам штаба 17 гв. мехбригады и актам технического состояния машин 115 гв. танкового полка, все танки, потерянные полком 27-29 апреля 1945 года в жестоких боях за Потсдам, (а, значит, и «Мать-Родина»), были осмотрены на предмет определения боевых повреждений и актированы лишь 2 мая. После этого все они были списаны как безвозвратные потери (в строю на тот момент оставалось лишь 11 танков). В Берлин полк не входил, ибо основной его задачей было замкнуть второе кольцо окружения в районе Потсдама.

И, наконец, еще одно неопровержимое подтверждение того, что танк «Мать-Родина» никак не мог оказаться в Берлине 1 мая 1945 года, находим в журнале боевых действий 115 гв. танкового полка:

Из журнала боевых действий 115 гв. тп (ЦАМО, ф. 115 гв. тп, оп. 318663, д. 1, л. 1).
1.05.45. Полк продолжал располагаться в районе Дамсдорф. 6 танков занимали оборону в районе Дамсдорф, 2 танка находились в обороне на ю-з окр. Гросс Кройц (охрана штакора 6 по приказу нач. штаба корпуса), 3 танка находились в засадах, прикрывая магистрали, что 2 км ю-з Ленин, 4 танка находились в ремонте. Командный пункт полка находился на сев.-зап. окр. Дамсдорф. В 12.00 в честь годовщины Великого праздника 1-е мая (так в документе — В. Т.) состоялся митинг. В 23.00 согласно приказа штабрига 17 полк в полном составе выступил по маршруту: Дамсдорф, Ленин, Канин, Клейстов, кол. Фихтенвальде.

Вот так.


Использованные источники:
Фото П. М. Кашникова с сайта школы № 79 ГСВГ
Документы ЦАМО РФ
Крайнюков К.В. Оружие особого рода. — М.: Мысль, 1984. — 2-е изд. — 591 с. 1 л. портр. — (Военные мемуары). — Литературная запись А. П. Верхолетова — Тираж 165 000 экз.
Документы ОБД «Мемориал»
Материалы электронного банка документов «Подвиг народа»
Докуменальный фильм «Солдаты Орловы». ЦСДФ, 1985 г.
Материалы сайта СРПО