СЕВЕР ЯПОНСКОГО АРХИПЕЛАГА И ОКРУЖАЮЩИЙ МИР В VII – XIII ВЕКАХ

[Samuray-08]

www.sati.archaeology.nsc.ru/Home/pub/Data/laric...
----------------------------
СЕВЕР ЯПОНСКОГО АРХИПЕЛАГА И ОКРУЖАЮЩИЙ МИР В VII – XIII ВЕКАХ
В. А. Дерюгин
Токийский университет, Япония

Период сацумон, – время развития одноименной культуры, по времени совпадающей со становлением и развитием первых государственных образований на юге российского Дальнего Востока в VII–XIII вв. Примерно до середины IX века на северо-восточном побережье Хоккайдо существовали памятники охотской культуры. Культура сацумон имеет местные эпидзёмонские корни, охотская же является пришлой и проблема ее происхождения пока не находит однозначного решения [Дерюгин, 2002]. Современное ее прочтение как раз укладывается во временные рамки периода сацумон на Хоккайдо, тогда как предшествующие периоды выделяются в самостоятельные культуры сусуя и товада [Василевский, 1999].

Развитие любой археологической культуры не протекает изолированно, и культуры Хоккайдо не являются исключением. Японские исследователи указывают на то, что еще до периода сацумон в культурах токосинай и камэгаока, относимых соответственно к позднему и финальному дзёмону, а также в периоде эпидзёмона имело место влияние со стороны культур Приморья и северо-восточного Китая [Кодзима, 1996, с. 400-403].

По летописям известно, что Японские острова посещали сушени (мохэ?), когурёсцы, бохайцы и другие жители материка. В составе бохайских посольств, которые регулярно прибывали в Японию с 727 года [Судзуки, 1999, с. 11], упоминаются, например, тэли, иногда проходящие в летописях как тэли-мохэ. Они разговаривали на различных с бохайцами языках, хотя и входили в состав их государства, но, по мнению Е. Кодзима, стремились отделиться для более выгодной самостоятельной торговли с севером Японии [Кодзима, 1996, с.426-428]. Еще к 544 году относиться сообщение о приезде на о. Садо мисихасэ (сушень) [Судзуки, 1996, с.46], которых многие японские историки отождествляли с населением охотской культуры, хотя по китайским сведениям они обитали в Приморье и на Нижнем Амуре в III–IV вв. [Хигути, 1996, с. 80-81]. Некоторые исследователи склонны соотносить прибытие сушеней с находкой на памятнике Минами-Акасака керамики так называемого “северного типа” [Кодзима, 1996, с. 424]. Конечно, эта керамика не имеет корней на Хонсю и выделяется своим своеобразием, но пока трудно увязать ее с какими-то конкретными материковыми культурами.

Из различных японских летописей следует, что в северных областях Японского архипелага в VII веке обитали племена эмиси. Этим именем японцы называли все население окружающих территорий, которое не контролировалось правительством, поэтому трудно судить об их истинной этнической принадлежности. Обосновавшиеся в области Дэва (район современной провинции Ямагата и юг префектуры Акита) японцы вступали в контакты с различными эмиси – ватарисима-эмиси, цугару-эмиси, дэва-эмиси и другими. Первые из них, по-видимому, проживали на Хоккайдо, однако вполне возможно, что ватарисима-эмиси просто были пришлым населением области Тохоку. Во всяком случае, их принято считать предками хоккайдских айнов, то есть носителями культуры сацумон. Отношения японцев с эмиси были нестабильными: то ватарисима-эмиси приносят дань в Дэва в виде шкур, то совершают военные походы на укрепления японцев [Хигути, 1996, с. 88-89]. Правда, несколько сомнительно выглядит сообщение о том, что эмиси приносили дань в виде 10.00 лошадей, тогда как исторические айны не использовали этих животных.

//В. Д. К.: Это типичное историческое заблуждение. Отменное коневодство и высокое искусство кавалерийской войны были бесспорно присущи северным эмиси, а на Хоккайдо есть свидетельства исконно айнского коневодства, отчасти сохранившегося до наших дней//

Я. Судзуки указывает на военный характер проникновения на Хоккайдо населения, оставившего курганы хоккайдского типа и на мирные торговые связи с областью Дэва вдоль побережья Японского моря [Судзуки, 1996, с. 13-72]. О торговых связях с Хонсю вдоль побережья Японского моря свидетельствуют многие данные. Так на могильнике Рансима-D, расположенном у г. Отару и относимом к начальной стадии сацумон, раскопано 18 захоронений, в четырех из которых найдены металлические изделия (мечи, ножи) и два нефритовых кольца от ушных украшений. В финале культуры сацумон и охотской культуры появляются глиняные котлы с ушками. Они являются подражанием металлическим котлам, которые в результате торговых связей поступали с Хонсю.

Раннее считалось, что “влияние материковых культур почти не прослеживается, культура сацумон полностью входила в сферу влияния культур Хонсю” [Кикути, 1980, с. 225]. Предполагалось, что немногочисленные предметы с материка поступали через посредничество населения охотской культуры, как то – бронзовая пуговица из жилища № 1 поселения Сакаэура-2.

Однако, в настоящее время популярна идея о контактах материковых торговцев с юго-западом Хоккайдо. Так, Е. Кодзима, по находке чернолощеного станкового сосуда на памятнике Оокава, относимого к X веку, и по летописным данным о том, что население северного острова получало олово для изготовления бронзовых изделий с материка, выстраивает треугольник торговых связей Хоккайдо – Хонсю – Приморье – Хоккайдо [Кодзима, 1996, с. 423-424]. Имеются находки, которые могли проникнуть на Хоккайдо как из Приморья, так и из Хонсю. Например, южносунская (1127–1279 гг.) бронзовая монета с поселения Мокузайте-5 финала культуры сацумон [Утагава, 1988, с. 263].

На Хоккайдо ячмень различают по двум подвидам, один из них обыкновенный, другой получил название “ячмень сацумон”. Именно последний найден как на сацумонских, так и на охотских памятниках. Происхождение первого связывают с предшествующими культурами Хоккайдо и Хонсю. Распространение второго связывают с возможным привнесением с материка при посредничестве охотского населения и затем довольно широкого использования его на памятниках сацумон в силу его большей приспособленности к холодным, по сравнению с Хонсю, климатическим условиям Хоккайдо [Ямада, Цубакисака, 1995, с. 124-125].

Конечно, наибольшее количество предметов материкового происхождения имеется в материалах охотской культуры. Среди них каменные и металлические части комбинированных ушных сережек, каменные и стеклянные бусы, наконечники металлических копий, мечи с прямой рукоятью, фрагменты станковой посуды, детали наборных поясов и т.д. Основная масса находок материкового происхождения датируется в пределах VII - начала XI веков. [Кикути, 1995, с. 292-300].

На Сахалине имеется несколько укреплений, отличающихся от айнских часи [Ито, 1996]. Это квадратное в плане укрепление с насыпью, рвом и воротами. Исследователи связывают их появление с продвижением через Амур какого-то материкового народа. А. А. Василевский трактует их как возможные циньские форпосты для торговли [Василевский, 1994, с. 74-79].

По устоявшейся теории, существовали теснейшие этнические связи между населением севера Хоккайдо, Сахалина и Нижнего Амура. Возможно, что изделия материкового характера попали на Хоккайдо не в результате торговых связей, а принесены в процессе единовременной миграции населения.

Имеющиеся в материалах памятников культуры сацумон мечи – основной вид оружия – поступали с Хонсю. Найдено более 30 экземпляров мечей с папоротниковидной рукоятью [Утагава, 1988, с.260-263]. Известно время их изготовления – VII–IX вв. Судя по материалам могильника Мэнасидомари, в более ранних захоронениях присутствуют мечи, которые связывают с материком, затем, в более поздних могилах, найдены мечи с папоротниковидной рукоятью [Косида, 1997, с. 423]. Это говорит в первую очередь о пришлом характере охотского населения на Хоккайдо в VII веке, о том, что через некоторое время после освоения новой территории, охотцы стали вступать в торгово-обменные отношения с сацумонцами и получать от тех оружие, произведенное на Хонсю.

На северо-востоке Хоккайдо и на юге Курильских островов ассимилированные остатки охотского населения дают начало новой культуре, получившей название тобинитай. В отличие от предшествующего периода охотской культуры на Хоккайдо, в группе памятников типа тобинитай пока не обнаружено предметов, которые можно было бы отнести к материковым изделиям [Накада, 1996, с. 149-151]. Возможно, это происходит в силу того, что стабилизируется состав населения и восточные районы Хоккайдо остаются вне торговых путей, проходящих в основном вдоль побережья Японского моря, или же принесенные охотским населением с материка предметы со временем просто были утрачены, а приток новых переселенцев с материка сдерживался племенами культуры сацумон.

Антропологические данные по материалам культуры сацумон свидетельствуют о близости их к показателям айнов нового времени, но иногда, как, например, на памятнике Симоданосава [Додо и др., 1991, с. 463-475], исследования показывают усреднение между современыми айнами и японцами области Тохоку, где в принципе было большое смешение с айнами. По проблеме антропологического типа охотского населения пока можно утверждать, что это не айнское население, а население, имевшее отношение к этногенезу народов Нижнего Амура [Исида, 1991, с. 149-154]. К этому стоит добавить, что схожесть керамики типа эноура с керамикой мохэской культуры не вызывает сомнения.

О тяготении к различным высокоразвитым для того времени культурным центрам свидетельствуют изделия из керамики и металла. Для культуры сацумон таким центром был остров Хонсю, откуда привозились металлические котлы, мечи с папоротниковидной рукоятью, фарфоровые изделия. А население охотской культуры получало изделия высокого качества с материка – из Приморья и Приамурья.

Различия в материалах культуры сацумон и охотской свидетельствуют о различных уровнях развития этих двух культур. Преимущественное развитие культуры сацумон было обусловлено более близким центром средневековых культур, в данном случае – японским.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Василевский А. А. Размышления о городищах империи Цинь, древних народах и эпохи средневековья на Сахалине // Краеведческий бюллетень. - Южно-Сахалинск, 1994. №2. С. 74-79.

Василевский А. А. Охотская проблема и ее современное прочтение в России и Японии // Интеграция археологических и этнографических исследований. Москва-Омск: ОмГПУ, 1999. С. 129-133.

Дерюгин В. А. Охотоморская культурная общность? (эпизод первый) // Записки Гродековского музея. 2002. Вып. 3. С. 53-66.

Додо Юкио, Кида Масахико, Исида Хадзимэ, Мацумура Хирофуми. Кости человека периода сацумон с памятника Симаданосава у г. Ацукиси на Хоккайдо (яп.) // Дзинруйгаку дзасси. 1991. № 99. Вып. 4. С. 463-475.

Исида Хадзимэ. Череп периода охотской культуры с памятника Осеннай на о. Рэбун (яп.) // Кокурицу кагаку хакубуцукан сэмпо. 1991. № 24. С. 149-154.

Ито Нобуо. Землянные укрепления китайского типа на Карафуто // Вестник Сахалинского музея. 1996. № 3. С. 265-274.

Кикути Тосихико. Хоккайдо и материковые культуры (яп.) // Хоккайдо кокогаку кодза (Лекции по археологии Хоккайдо). Саппоро: Мияма-себо, 1980. С. 218-234.

Кикути Тосихико. Хокуто Адзиа кодай бунка-но кэнкю (Исследования древних культур Северо-Восточной Азии). Саппоро: Хоккайдо дайгакутосе канкокай, 1995. 544 с.

Кодзима Еситака. Эдзо и его связи с материковой Евразией (яп.) // Кодай Эдзо-но сэкай то корю (Связи древнего Эдзо с окружающим миром). – Кодай огон то корю 1. Токио: Мэйте сюппан, 1996. Том 8. С. 339-437.

Косида Кэнъитиро. Погребения 7-9 вв. на Хоккайдо (яп.) // Эдзо, Цурэй кокка, нихонкай (Японское море, область Цурэй, Эдзо). Акита, 1997. С. 419-440.

Накада Юка. Развитие древнего общества на Хоккайдо и культурные связи в 10-13 вв. (яп.) // Кодай Эдзо-но сэкай то корю (Связи древнего Эдзо с окружающим миром). – Кодай огон то корю 1. Токио: Мэйте сюппан, 1996. Том 8. С. 141-168.

Судзуки Ясутами. Связи древнего Эдзо с окружающим миром (яп.) // Кодай Эдзо-но сэкай то корю (Связи древнего Эдзо с окружающим миром). – Кодай огон то корю 1. Токио: Мэйте сюппан, 1996. Том 8. С. 13-72.

Судзуки Ясутами. Создание государства Бохай и его особенности: управление, производство, торговля (яп.) // Тесэн гакухо. 1999. № 170. С. 1-28.

Утагава Хироси. Айну бунка сэйрицуси (История становления культуры айнов). Саппоро: Хоккайдо сюппан кикаку сента, 1988. 387 с.

Хигути Кадзуси. Эмиси-ватарисима // Кодай Эдзо-но сэкай то корю (Связи древнего Эдзо с окружающим миром). – Кодай огон то корю 1. Токио: Мэйте сюппан, 1996. Том 8. С. 73-102.

Ямада Горо, Цубакисака Ясуэ. Находки культурных растений принесенных с материка (яп.) // Кита-но рэкиси, бунка корю кэнкю дзиге (Исследования по культурным и историческим связям с севером). Саппоро: Хоккайдо кайтаку кинэнкан, 1995. С. 107-134.